— Что касается ночных сорочек, то у нас есть запасные на смену. Или пижамы, если вы к ним больше привыкли. Одежда и туалетные принадлежности тоже есть. Люди приносят нам вещи.
Фиона улыбнулась:
— Спасибо, Хейзел, вы очень добры… Я прямо не знаю, что сказать.
— Скажите, что хотите сфотографироваться.
Ее тон не допускал возражений, и Фиона удивленно вскинула голову.
— У вас на руках будет документальное подтверждение. После этого он так просто не отвертится…
— Я… я не знаю. Что значит, «не отвертится»?
Хейзел тут же отступилась.
— Прошу прощения. Наверное, я напрасно так на вас наседаю. Если вы решите подавать на развод, доказательства жестокого обращения вам очень пригодятся. Свидетельские показания — вещь хорошая, но фотографии смотрятся гораздо, гораздо убедительней. Нам ничего от вас не нужно, только чтобы вы поскорее поправились. Хотя, честно говоря, имеет смысл зафиксировать побои, пока следы не зажили.
Они вышли из комнаты, и Хейзел сделала жест в сторону короткого коридора с множеством дверей.
— Все комнаты маленькие, за исключением двух семейных спален и комнаты прислуги. Тут у нас как бы мини-отель. Мой кабинет внизу, у входа. Пройдемте туда?
— Вы не могли бы подождать меня там? Мне нужно сделать один звонок.
— Конечно, только напоминаю, что вы никому не должны говорить нашего адреса.
Фиона кивнула и, зайдя в свою комнату, плотно закрыла дверь. Достала мобильный, и, пока она рылась в сумочке в поисках визитной карточки эскорт-агентства, телефон гудел, сигналя, что на автоответчике есть сообщения.
В первом были пьяные угрозы Джеффа. Она стерла их, не дослушав.
Следующие три были от него же: еще более злое и пьяное, потом жалобное и покаянное и снова угрожающее рычание. Эти она тоже стерла.
Последнее было от коллег из салона: звонили узнать, что с ней случилось.
Батарейка уже садилась, и Фиона взяла в руки карточку агентства.
Какого черта она в это ввязывается? Не хватает ей своих проблем!
Фиона уже хотела выкинуть визитку, и тут в памяти всплыл день смерти дочери. Она лежала и прислушивалась к легким шагам Эмили, когда та бежала по дому и выходила на улицу. Просто лежала и ничего не делала. В ее последующей жизни не было и дня, когда бы ее не преследовала мысль: «Если бы только я тогда встала…»
Она провела по лбу рукой, отгоняя эту мысль. Открыв глаза, снова посмотрела на карточку. Однажды она не сумела отвести беду. Но больше этой ошибки не повторит. Глубоко вздохнув, Фиона стала набирать номер, записанный на обратной стороне визитки.
Когда на другом конце ответили, ей был слышен шум проезжающих мимо машин. Через несколько секунд она неуверенно спросила: