Фиона улыбнулась.
Когда чай был допит, Элис вышла с Фионой на улицу.
— Джон сказал, что ты с ним говорила.
Лицо у Фионы вытянулось.
— Мне стыдно, что я на него сорвалась.
— Не переживай, он привычный.
— И я же не просто так. У меня была причина. Если бы ты только слышала, Элис!.. И никому нет дела. Я понимаю, твой Джон занят, но всем на все наплевать. А мне — нет! Я все равно выясню, что с ней случилось. Бедная девочка, почти ребенок. — Она задумчиво посмотрела куда-то вдаль.
— Ты о ком? — удивилась Элис.
Фиона очнулась.
— А-а, я поговорила с хозяйкой эскорт-агентства. Она кое-что вспомнила, хотя и не может точно сказать, как ее звали: Алисия или Алексия. Хозяйка заподозрила в ней наркоманку и отослала обратно на улицу, хотя той и двадцати еще не исполнилось.
— И что ты собираешься делать?
— Пока не знаю. Попробую выяснить, что с ней случилось.
— Может, это была не она?
— Просто я хочу убедиться, что с ней все в порядке.
Элис нахмурилась.
— Каким образом?
— Если она снова на улице, порасспрашиваю девиц, которые там работают.
— Проституток?
Фиона кивнула.
— Кто-то должен ее знать.
— Ты там поосторожнее. Пока этого гада не поймали…
— Я много лет жила под одной крышей с чудовищем. Я в силах о себе позаботиться, не волнуйся, — ответила Фиона, хоть в глубине души вовсе не чувствовала той уверенности, что прозвучала в ее словах.
Она осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Занавески были раздвинуты, и в комнату лился свет солнечного утра. В комнате при открытом окне было не теплее, чем на улице.
Пациент полулежал в постели, забинтованное лицо обращено к миру за окном, кончики всклокоченных волос освещены солнцем.
Глядя на него, сидящего с отрешенным видом и смотрящего в сторону, Донна Пул вспоминала их первую встречу. Это случилось больше четырех лет назад в магазине «Бутс» у стойки со средствами по уходу за волосами. Она обратила внимание на мужчину, внимательно изучавшего этикетки на бутылочках, худощавого, ростом чуть выше ее. Он казался таким беспомощным. Почувствовав на себе ее взгляд, мужчина смущенно обернулся.
Когда незнакомец застенчиво спросил у нее, какую краску лучше выбрать, Донна едва не расхохоталась. Ей представилось, что краску он покупает для старенькой мамы или другой престарелой родственницы. Объясняя, в чем разница между выставленными на полке пузырьками, она обратила внимание на выражение его лица. В нем ясно читались застенчивость и ранимость. Донна не привыкла, чтобы мужчины просили ее о помощи, и внимательно прислушивались к каждому слову. Обычно в ее отношениях с мужчинами все бывало наоборот.