Он все пытался меня ввести в транс, а я никак не вводился. Он перепробовал всякие настойки, но ничего, кроме скромного прихода и легкого отходняка впоследствии я не ощущал. Потом вспомнил, про то, как сидел с висюлькой в ауле возле Пяти Пальцев и чуть не выпал из реальности. Тут я так же уселся поудобнее и начал раскачивать висюльку на цепочке. И почти сразу же все изменилось и поплыло. Я испугался и вывалился в реальность. Но Ичил заметил это моё состояние и подбодрил:
- Отлично. Теперь ты должен научиться входить в транс без приспособлений и находиться там столько, сколько нужно.
Потом опять понеслась, он почувствовал, что дело стронулось с мёртвой точки, и с удвоенной энергией парил мне голову. Заставлял зубрить готовые травяные смеси и сочетания. Мята с багульником, к примеру, даёт совсем другой результат, нежели мята со зверобоем. И ещё, если варишь лекарства, то надо ещё смотреть, кому варишь. Люди тоже разные бывают. Вода ещё, какая и откуда. Что-то количество переменных возрастает настолько, что всё это запомнить совершенно невозможно. Но Ичил меня обнадёжил.
- Это всё никто не запоминает. Надо просто видеть, что с чем соединять и для кого. Тогда чувствуешь, правильно это или нет.
В общем, я ничего не чувствовал. Тупой, всё-таки от рождения, хотя папа мой пил в те времена умеренно. В итоге, занятия пришли в тупик. Я всё никак не втыкал про транс, и это ставило всё затею на грань провала. Ичил всё-таки решил разобраться, почему у меня ничего не получается из того самогоноварения, что он преподавал.
Начал издалека. Про ворону у меня на груди. Я рассказал в модифицированном варианте свою историю и продемонстрировал свои навыки в метании зарядов на дальние расстояния.
Ичил вздохнул и сообщил мне:
- Трудно сказать, никогда с таким не сталкивался и старики про такое не говорили. Возможно, ты убийца.
Вот те раз! Я ещё и не убил-то никого, практически. Ну, пару-тройку человек, так это исключительно в целях самозащиты. Однако Ичил не это имел в виду. Да и наплевать ему было на то, убил я кого-нибудь или нет. Разумеется, если убил - то исключительно за дело, и не надо изображать из этого трагедию. Он имел в виду шаманскую классификацию, в том смысле, одним легче даётся лечение, другим - калечение. Тут же объявил, что надо развивать то что есть, а не стараться изучать то, к чему не предрасположен организм.
Задал мне стопиццот мильёнов разных вопросов, про то, как я убил главаря банды на Пяти Пальцах, что при этом чувствовал, какие были последствия и всякую подобную ерунду. Потом стал пристально смотреть мне в глаза, что-то напевать заунывно и прищёлкивать пальцами. Тут я и выпал в осадок, и сразу вспомнил и побледневшего внезапно Пашу Большого после нашего последнего разговора, и прочие мелкие происшествия, о которых я думать-то забыл, а вон оно как вышло. Стыдно даже стало за свою бестолковость, а язык сам по себе, вне моего желания, Ичилу все эти помойные подробности из моей прошлой жизни и выкладывает.