Соррел удивила неожиданная откровенность жены викария.
- Нет, конечно. Я уже привыкла не обращать внимания на такие вещи,ответила она спокойно. - Мне не надо было отвечать ей.
- Ну что вы, дорогая, все правильно. Она заслуживает, чтобы ей иногда давали отпор. Странно, но мне кажется, что вы чем-то больше похожи на тетю. Из двух сестер Лейла всегда была более независимой и практичной. Меня ничуть не удивляет, что она пережила двух своих богатых мужей, она всегда старалась взять побольше... я не считаю это зазорным, поверьте. Но ваша мама... Скажите, дорогая, она не жалеет, что уехала в Америку? Я, помню, очень удивилась, услышав об этом. Она не казалась... Нет, ничего. Ее брак с вашим отцом удачный?
- Очень удачный. Но она не оставила привычки крутить мужчинами, как ей нравится, потому что мой отец по-прежнему обожает ее. Что же до отъезда в Америку, то могу сказать одно: я не помню дня, чтобы ее не окружала полудюжина до безумия влюбленных молодых людей, и ее салон считается одним из самых модных в Вашингтоне.
- Приятно это слышать,- обрадовалась миссис Харрис.- Но, если вы не возражаете, мне кажется, что женщина, привыкшая царить на балах, вряд ли может быть заботливой матерью. Надеюсь, вы не обиделись на мою откровенность? Немного помедлив, Соррел сдержанно ответила:
- Нет, не обиделась. Должна сказать, вы правы - она не слишком заботливая мать. Но, уверяю вас, я очень люблю ее. Как видите, я не унаследовала ее красоту, и это создает некоторые трудности. Когда я была ребенком, я этого просто не замечала и обожала ее, как все вокруг. Но тогда мне не надо было соперничать с ней. О, это звучит ужасно! Я не хотела. К тому же мне никогда не придет в голову соперничать с ней... так же, как с кузиной.
Соррел улыбнулась, стараясь смягчить горечь своих слов.
- Я это рано поняла, потому что даже папа никого не замечает, когда в комнате мама. И почему я вам об этом рассказываю?!
Миссис Харрис ласково пожала ей руку.
- Потому, что вам хочется выговориться. А может быть, потому, что я вам чужая и знала вашу маму девочкой. Думаю, вы пока еще прячетесь в своем коконе.
Она посмотрела на серое платье Соррел, которое терялось в сравнении с дорогим нарядом Ливии.
- Я вижу, вы в трауре.
Глаза Соррел неожиданно налились слезами, и она торопливо прикрыла их, стараясь не выдать своих чувств. Неужели она когда-нибудь сможет спокойно говорить об этом?
- Мой... мой жених. Он был убит на войне.
- О, простите меня, дорогая. Увы, то, что я хочу вам сказать, наверное, неуместно, но я все же скажу,- продолжала она как ни в чем не бывало. Несмотря на весь свой ум, вы, дорогая, в одном ошибаетесь. Не хочу вас обижать, уверяя, что вы столь же хороши, как ваша кузина. Но соперничать с ней вы можете значительно более успешно, чем вам кажется. Иначе зачем бы маркиз... а он такой красивый, что я сама почти влюбилась в него, хотя, как вы знаете, не слишком уважаю титулы... Зачем бы маркизу весь вечер не сводить с вас глаз?