Они выбрались из машины и прошли через стоянку, на которой было не так много машин, как могло бы быть. Делия, в туфлях на тонкой подошве и высоких каблуках, была вынуждена виснуть на руке Ноя, когда они шли по скользким участкам.
— Видишь, — сказала она, — ты уже помогаешь.
Его рука была тонкой, но жесткой и сильной, как стальной прут.
В холле они спросили у старика, как пройти к часовне.
— Прямо, а потом в конце коридора налево, — ответил тот. — Вы, наверное, идете на свадьбу.
Они кивнули.
— Ну я тоже туда, так что не заблудитесь. Все, кто здесь живет, приглашены, вы знали?
Делия поблагодарила, и они пошли по коридору. Проходя мимо лифтов с их сверкающими металлическими дверьми, она взглянула на свое отражение. Показалось, что она выглядит бледной и измученной, а пальто у нее помято, к тому же слишком длинное и края у него неровные.
«Одежда — это моя самая большая слабость, — рассказывала Элли в „Бордуок бюллетень“. — Но, к счастью, фигура у меня такая, что на мне все хорошо сидит, поэтому для того, чтобы хорошо выглядеть, мне не нужно тратить состояние».
В конце коридора Ной и Делия повернули налево и вошли в боковую дверь маленькой часовни, застеленную бежевыми коврами и заставленную ровными рядами бежевых скамеек. Скамьи были уже почти полностью заняты пожилыми женщинами, тремя или четырьмя стариками и множеством более молодых людей, видимо их родственников. На большинстве женщин красовались стильные платья, халаты были лишь на нескольких. Сзади несколько людей в инвалидных креслах образовывали еще один ряд. Делия и Ной стояли, глазея вокруг, пока к ним не подошел темноволосый молодой человек и не протянул Делии руку.
— Мы все сидим здесь вразнобой, — пояснил он. — Кто где найдет себе место.
— Ну, Ною место не понадобится. Он — шафер.
— Привет, Ной. Я — Питер. Сын невесты, — сказал молодой человек.
Он не унаследовал ни мелких, изящных черт лица Бинки, ни розоватого оттенка кожи, лишь ее легкую манеру общения с людьми. Он обратился к Ною:
— Тебе нужно пройти к той двери в центре. Твой дедушка уже ждет.
Ной бросил в сторону Делии последний испуганный взгляд, она улыбнулась, убрала волосы с его лба и подтолкнула:
— Удачи.
Потом позволила Питеру проводить себя к одному из немногих свободных мест — между женщиной в белом с коричневым платье и мужчиной, прилаживавшим слуховой аппарат. Старичок сидел с краю и слегка сдвинул костлявые ноги в сторону, чтобы дать ей пройти. Женщина помогла ей снять пальто.
— Разве это не волнующее событие? — спросила она Делию.
У дамы было благодушное веснушчатое лицо в тонких морщинках и пучок волос цвета апельсинового шербета, которые когда-то, должно быть, были рыжими.