— Мне, Василь Петрович, револьвер не нужен.
— Опять неясно и непонятно.
— А вдруг с вами в командировке, не дай Бог, что-нибудь случится и милиция, при обыске, обнаружит у меня огнестрельное оружие без разрешения на него. Тогда что?
— Разрешение достать можно. С моим поручительством.
— Нет, Василь Петрович. Во-первых, это длинная история, а, во-вторых, я привык обходиться без револьвера. Он мне только карман будет оттягивать.
— Ну, как хочешь. Запасную машинку я, на всякий случай, захвачу. А ты готовься. Ясно-понятно?
— Понятно…
Ужинающих в столовой Дома крестьянина[4] села Дубовского было мало и они не обратили почти никакого внимания на вошедших сюда двух новых посетителей, по внешнему виду «товарищей из города». Только несколько недружелюбных взглядов проводили их от двери до столика.
На вошедших были мятые кепки и ватные куртки, из-под которых виднелись, так называемые, рубашки-толстовки с матерчатыми поясками, а под мышкой у каждого торчал брезентовый портфель.
Так обычно одеваются в сельских районах городские представители всевозможных мелких заготовительных организаций. И таких горожан, жадной саранчей набрасывающихся на скудные остатки плодов крестьянского труда, уцелевшие после государственных поставок, жители подсоветских сел и деревень весьма недолюбливают.
— Ну, Шура, чем будем кормиться? Своим? — спросил старший из портфеленосцев у младшего, садясь за накрытый грязной и липкой клеенкой столик на ветхую скамейку, закачавшуюся с угрожающим скрипом.
— Что вы, Василь Петрович? — вполголоса возразил младший. — Сразу хотите нам здесь рекламу создать? На ваши закуски из закрытого распределителя все Дубовское смотреть сбежится. Не думаю, чтобы нам это было выгодно.
— Ты прав. Придется попробовать домокрестьянскую стряпню, — со вздохом согласился старший и подозвал лениво проходившего мимо парня с мокрой тряпкой в руках вместо салфетки:
— Эй, товарищ подавальщик!
— Чичас, — откликнулся тот, даже не взглянув в сторону позвавшего его и нырнул за досчатую перегородку в кухню.
Прошло четверть часа. Парень с тряпкой не появлялся. Дохватов начал возмущаться:
— Безобразие! Куда его черти занесли? Сколько же можно ждать?
— Не волнуйтесь, Василь Петрович, а лучше наблюдайте окружающую обстановку, — успокоительно сказал Холмин.
— Да, что тут наблюдать? Грязно, холодно и погано, как в любой столовке домокрестьянской ночлежки…
Через полчаса парень, наконец, появился, но к их столу соизволил подойти лишь после того, как Дохватов вторично позвал его.
— Вам чего, граждане? — спросил парень и, не глядя на них, лениво стал вытирать мокрой тряпкой настольную клеенку.