. Надо ли говорить, чье имя я вплетала в сложную вязь? Это мелкое хулиганство давало мне силы стойко переносить бесконечные мудрствования судьи. Благо, сидела я довольно далеко, так что не представлялось возможным разглядеть, чем именно я занималась.
Наконец формальности были закончены, и пришел черед заявлений и ходатайств.
Первым, конечно, вскочил представитель истца и попросил вызвать в следующее заседание свидетелей: жену истца и еще некоего Раудульва.
Забавно, вот уже не знала, что волки бывают рыжими[54]. Любопытно, почему оборотень согласился выступить свидетелем против своего сородича? Это по уголовному делу свидетель не вправе уклониться от дачи показаний, а по гражданскому ничто не мешало ему уклониться.
Волки на задних скамьях глухо заворчали, услышав имя Раудульва.
— Тихо! — рявкнул судья и треснул кодексом по столу. Судя по потрепанному виду книги, ей не раз доводилось играть эту роль.
Оборотни тут же затаились, прижав уши и отведя глаза.
Удовлетворенный безоговорочным послушанием судья утихомирился, а я сообщила, что не против ходатайства. Зачем попусту препираться?
«Заинтересованность» свидетеля, которой так любят возмущаться клиенты, с точки зрения закона не является нарушением. Родственные, дружеские, враждебные отношения со свидетелем не препятствуют его допросу. Суд просто должен учесть эти обстоятельства при оценке доказательств. Это справедливо, ведь описать обстоятельства чаще всего могут близкие или те, кто вхож в дом.
У нас свидетелей не было, так что суд быстро удовлетворил просьбу истца и перешел к остальным ходатайствам. А вот тут уже начались отчаянные споры.
Для начала мы довольно долго пререкались относительно письменных доказательств. За столь короткий срок Кведульв успел собрать только характеристики с места жительства и места работы, но мы спорили до хрипоты, следует ли их приобщать к материалам дела.
А представитель истца потрясал газетной вырезкой о бесчинствах оборотней в Альвхейме. Ничего себе, веское доказательство!
— Мы не рассматриваем вопрос об оспаривании данных, изложенных в статье, и не просим опровергнуть недостоверные сведения, — убеждала я почтенного судью. — Поэтому все это не имеет отношения к делу. К тому же данная газета вообще не является доказательством, поскольку не заверена надлежащим образом.
— Эта заметка показывает, что оборотни совсем распоясались! Они просто озверели и нападают на мирных жителей! — горячился представитель истца, человек неопределенного возраста и довольно неопрятного вида. Я понимаю, что носить длинные волосы не запрещено даже юристам, но их ведь нужно хоть иногда мыть!