На некоторое время я потеряла дар речи, потрясенная причудливой смесью сказочной роскоши и первозданной природы.
— Господин, Анна Орлова доставлена по вашему приказанию! — громко отрапортовал Малет, вытягиваясь по струнке. Куда и подевался смешливый крепыш, сейчас он значительно больше походил на воина.
От неожиданности я вздрогнула. Проследив за взглядом Малета, наконец обнаружила дракона. Сталагмиты образовывали у камина уютный закуток, в котором стояли кресло и небольшой столик. Хозяин пещеры с комфортом там расположился: книжка в руках, плед на коленях, веселое пламя и чай в граненом стакане с подстаканником — по-настоящему домашняя обстановка.
— Хорошо, Малет. Спасибо, можешь идти, — хрипловатым баритоном ответил дракон, поднимая голову, и я окончательно потеряла дар речи.
В его глазах танцевало и искрилось пламя…
Можно не спрашивать, какой стихии он принадлежал.
Мой проводник тихо исчез, и я осталась с драконом один на один.
— Добрый день, госпожа Анна. — Он улыбнулся, беззастенчиво меня разглядывая.
Почему-то мне почудилось одобрение в этих огненных глазах, и от этой мысли щекам стало жарко. Остается надеяться, что это останется незамеченным в полутьме.
— Меня зовут Шемитт, — продолжил он. — Рад приветствовать вас. Пожалуйста, присаживайтесь. Хотите чего-нибудь?
— Нет, благодарю. — С трудом выдавила я, чуть ли не на ощупь опускаясь в кресло. — Очень приятно познакомиться, господин Шемитт.
— Просто Шемитт, — он снова обаятельно улыбнулся и потянулся к стакану с чаем.
Честно говоря, потребовалось приложить немалые усилия, чтобы возразить:
— Нет, я не могу так обращаться к клиенту. Ведь я правильно поняла, вы желаете заключить со мной договор?
Дракон поморщился и огненная пляска в его глазах несколько поутихла.
— Именно так. — он рассеянно крутил в руках стакан, от которого исходил пар. Поправил вишневые волосы до плеч, потер переносицу… И вдруг предложил: — Давайте поговорим об этом попозже. А теперь расскажите, как вы добрались и нравятся ли вам горы.
— Очень! — искренне призналась я, и его взгляд снова потеплел.
Пришлось некоторое время посвятить светской беседе. Впрочем, не стану лгать, что это было неприятно. Постепенно я увлеклась разговором и почти забыла о странном смущении.
В резких чертах дракона и в звериной грации движений было что-то завораживающее, но больше всего поражала сдерживаемая сила. Как будто в нем дремал вулкан, и от этого ощущения захватывало дух.
Полагаю, мы болтали как минимум полчаса, и лишь потом он наконец заговорил о деле.
— Я просил вас приехать, поскольку в понедельник получил вот это. — Он взял со столика и протянул бумаги, оказавшиеся исковым заявлением.