Лица те же, события там же, действие второе.
Не слушая предупреждений, клиент упрямо настаивал, что он гол, как сокол.
Но судья слушал его невнимательно, поглядывая с плохо скрытым неодобрением. Разумеется, я изо всех сил поддерживала позицию господина Теренова, при этом превосходно понимая, что все усилия окажутся тщетными…
Действительно, решение судья вынес молниеносно, наверняка подготовив текст заранее. Истице причиталась солидная денежная компенсация за имущество и довольно приличные алименты.
Представитель истицы одарил меня торжествующим взглядом, явно полагая это реваншем за проигрыш по делу Наортэля. Коллега добился победы и наслаждался своим триумфом. Надо думать, ему еще не доводилось тайно желать проигрыша некоторых своих клиентов.
Я ответила вымученной улыбкой, ощущая рядом клиента, как горячий уголек в кармане. Следовало хоть немного успокоить взбешенного господина Теренова и разъяснить ему порядок апелляционного обжалования.
Впрочем, тот не желал даже слышать о дальнейшей работе со мной.
— Я найду себе нормального юриста! Слышите? — орал он на весь коридор. Разумеется, не услышать его воплей мог только глухой. — Какой вы адвокат, если не смогли даже подмазать судью?!
— Я не занимаюсь подобными делами! — отрезала я ледяным тоном и повернулась, чтобы уйти.
Нужно совсем обезуметь, чтобы кричать в здании суда о желании дать взятку!
Клиент определенно не желал этого понимать.
— Верните гонорар! Вы ничего не сделали! — завопил он мне в спину.
Пришлось резко обернуться и отчеканить:
— Свою работу я выполнила. Если вы недовольны качеством услуг, то обращайтесь в коллегию!
Затем ушла, стараясь не слушать летящие в спину проклятия…
Я развернулась и наконец отправилась на дежурство.
В консультации было безлюдно. Тишина сгустилась, как сироп, время текло лениво и плавно. Молчали телефоны, куда-то подевались клиенты, а прохожие мелькали за окном, словно привидения.
Рабочий день все тянулся, как навязшая на зубах карамель…
Наконец можно было сбежать домой. Хотелось укрыться одеялом, взять чашку чая и включить музыку.
Тщательно закрыв окна и выключив компьютер, я вышла из офиса, повернулась закрыть дверь, и вдруг почувствовала чьи-то руки на талии. Сердце отчаянно заколотилось, руки задрожали, из горла вырвался придушенный писк.
Я стремительно обернулась, покачнувшись из-за резкого движения, но кто-то уверенно меня поддержал. Знакомые огненные глаза смотрели с усмешкой — похоже, Шемитт забавлялся. Вдруг отчаянно захотелось залепить ему пощечину, стереть с его лица это самоуверенное выражение. Определенно, в последнее время я стала слишком агрессивной! Эта мысль меня несколько отрезвила.