– То, что нужно, – одобрительно произнес парень.
– За неделю до назначенного дня их привезут к оживленному пограничному переходу в Ниагара-Фолс, где они скрытно переправятся в Штаты, спрятавшись в грузовике, который регулярно пересекает границу. Этот грузовик принадлежит еще одному собрату по вере, владельцу компании, торгующей коврами. Далее я лично отвезу всех из Олбани сюда, где они отдохнут несколько дней в конспиративном доме. Ты точно уверен в том, что их не надо будет свозить заранее в торговый центр, по одному – по два, чтобы они прониклись духом того, что им предстоит сделать?
– Сожалею, нет. Кто-нибудь из них влюбится в девушку-сомалийку, которая торгует видеодисками, работает официанткой в кафе или собирает плату за парковку, его мысли не будут сконцентрированы на работе, и он изгадит все дело. Непременно найдет способ все обгадить. Этим ребятам были обещаны священный джихад, истребление неверных и прямая дорога в рай. Я позабочусь о том, чтобы все эти обещания были выполнены, но они, в свою очередь, должны соблюдать строжайшую дисциплину до тех пор, пока не начнется веселье. Это основополагающее правило – тут никаких комедий, иначе нас накроют и уничтожат. Больше я этого повторять не буду. Тебе нужны еще деньги?
Имаму было стыдно насчет денег. Часть суммы, полученной от парня, он использовал, чтобы дважды насладиться услугами проститутки в Сомали, на покупку видеодисков с самой грязной порнухой и чтобы сводить своих девочек в детское кафе «Чакс и чиз», где им очень нравилось. У него еще оставалось больше шестисот долларов. Но он не мог отказаться от такого предложения.
– Ну, – смущенно пробормотал имам, – наличные всегда пригодятся.
– Никаких пиршеств, никакой тайной вечери с молодыми ягнятами. Малейшее – малейшее отступление от обычного распорядка может насторожить федералов. Пока что они, похоже, еще ни о чем не пронюхали, но мы уже так близки к цели, и мне бы не хотелось, чтобы все это развалилось, а я остаток своих дней зазря провел за решеткой, по три раза на дню удовлетворяя похоть своих сокамерников.
– Я все понимаю и повинуюсь. Я тебе очень благодарен.
– Вот и отлично, на том и остановимся.
– Есть еще один момент.
– Хорошо, какой?
– Смерть.
– Моя любимая вещь, в любой раскраске. О чьей смерти мы говорим?
– О твоей и моей.
– Она придет тогда, когда придет. Это ничтожная плата за высшие цели. Меня смерть не слишком пугает.
– Да, но… неужели у тебя нет никого, кого тебе хотелось бы увидеть снова?
– Разве только чтобы расхохотаться им в лицо.
– Но если задуматься о бегстве…