Вооруженные боевики разгуливали по периметру, иногда пинками прокладывая себе дорогу в толпе, чтобы разобраться с какой-либо проблемой. Их лица оставались равнодушными, однако автоматы зловещего черного цвета, с перфорированными газоотводными трубками и изогнутыми магазинами, внушали ужас. Почти все видели такие по телевизору и знали, что это орудие не имеющей ничего человеческого категории безжалостных террористов, к какой определенно принадлежали их хозяева.
Время от времени бандиты подходили друг к другу, о чем-то переговаривались и громко смеялись. Или один из них исчезал в недрах торгового центра и возвращался, скажем, с засахаренными яблоками или жареной картошкой, и все принимались есть. Боевики обильно поглощали кока-колу и буквально разграбили кафе парка аттракционов, забирая молочные коктейли и сосиски в тесте. Один из них надел ковбойскую шляпу, натянув ее поверх головного платка, и все обзавелись новыми джинсами и кроссовками.
Кто ими командовал? Казалось, предводителя не было, однако движения боевиков не были случайными и более или менее подчинялись строгим законам: каждая пара держалась в своем квадранте периметра, держа автоматы направленными на сидящих людей. Заложники постоянно находились под прицелом, пальцы боевиков лежали на спусковых крючках. К тому же большинство заложников было убеждено в том, что террористы вооружены «пулеметами», и одного нажатия на спусковой крючок достаточно, чтобы выпустить веер пуль, которые будут косить людей пачками. Одной этой мысли уже хватало, для того чтобы все тихо сидели на полу.
Здесь не было места героизму. Любой массовый натиск на боевиков исключался вследствие невозможности скоординировать действия, а также сознания того, что это тотчас же приведет к массовой гибели. В воздухе все еще висел запах порохового дыма. Он был чем-то вроде гормона трусости, душившего на корню любые попытки к действию. Пойти на дула автоматов означало бессмысленную смерть, в то время как за стенами торгового центра рассредоточивались спасатели и военные.
Никки Свэггер подумала, что с воздуха торговый центр чем-то напоминал бристольский автодром. Огромное нелепое сооружение, выросшее на голом месте, своей странной формой автоматически затрагивало струнки патриотизма и самопожертвования у всех, кто смотрел на него с высоты. Комплекс был опутан сетью шоссе, ведущих к нему со всех окрестностей. Сейчас он напоминал автодром в день гонок: суета, суета, суета. Со всех сторон подъезжали машины, извергающие иллюминацию, которая озаряла вечерние сумерки хаотическим узором красно-синих вспышек. Из машин выскакивали деловитые люди в черном, быстро занимавшие позиции в укрытии. Вся картина пульсировала энергией, целеустремленностью, сосредоточенностью, высоким уровнем подготовки и сложным тактическим замыслом, однако не происходило ровным счетом ничего. Целая флотилия красно-белых карет «Скорой помощи» и прочих машин чрезвычайных служб собралась на одной из стоянок. За кольцом оцепления все шоссе были полностью забиты, и прибывающим отрядам правоохранительных органов приходилось бороться с пробками, прокладывая себе дорогу к торговому центру.