– Ты хочешь сказать, что даже спать в парике будешь? – попробовала пошутить бабушка, но лицо девочки было непроницаемо.
– Это тебе мама парик подарила? – поинтересовалась Елизавета Ивановна, чувствуя некоторую неловкость.
Алла пожала плечами, сосредоточенно пережевывая кашу.
«Она, кто же еще», – подумала про себя старушка. Когда с кашей было покончено, девочка начала пить чай.
– У тебя все будет хорошо, – произнесла бабушка и осторожно положила внучке ладони на плечи. – Я знаю. И тебе не придется больше мучиться в этих париках.
Алла подняла голову и улыбнулась:
– Спасибо, бабуля. Мне так приятно, что ты заботишься обо мне. Но ты ошибаешься – я не мучаюсь. Все просто отлично.
С этими словами Алла аккуратно убрала с плеч ладони бабушки и понесла пустую тарелку с чашкой в раковину.
– Завтрак был очень вкусным, – похвалила она, включая горячую воду.
Елизавета Ивановна озадаченно смотрела на внучку – еще никогда Алла не мыла посуду по собственной инициативе. Ну, разве когда она в чем-то провинилась и пыталась таким образом загладить вину.
Закончив с посудой, Алла взяла расческу и, устроившись перед громадным зеркалом в гостиной, принялась делать прическу.
– Давай я тебе помогу, – предложила бабушка. Она подошла сзади и невольно залюбовалась волосами внучки – они действительно были очень красивыми.
Помявшись, Алла согласилась, но как только Елизавета Ивановна начала расчесывать ей волосы, девочка вскрикнула:
– Ты мне делаешь больно! Верни расческу! Я сама.
– Извини… на, – растерянно сказала бабушка. Ее не столько поразил промелькнувший в голосе внучки гнев, сколько ее фраза о том, что ей больно.
Как могут болеть ненастоящие волосы?
– Я ведь всегда тебе делала прически, – проговорила Елизавета Ивановна виновато. – И тебе всегда нравилось.
– Да. Но теперь я буду делать это сама. Ты ведь не обиделась? – взглянула на нее в отражении зеркала Алла.
– Нет, конечно, если тебе так хочется.
Некоторое время она молча наблюдала за Аллой, про себя признав, что у нее довольно неплохо получается.
– Мне нужен лак для волос, – бормотала девочка. – Какой-нибудь бальзам, а еще ополаскиватель… Да, еще фен.
– Что ты там говоришь? – спросила Елизавета Ивановна.
– Ничего, это я так.
– Знаешь, твой папа вчера сказал, что полиция поймала этого мерзавца, – вдруг вспомнила Елизавета Ивановна. – Который украл девочку из вашего класса.
– Да? – без особого интереса отозвалась Алла.
– Да, он сейчас в тюрьме, – торопливо заговорила женщина, словно оправдываясь. – И он больше ни на кого не поднимет руку. Так что тебе и твоим друзьям больше нечего бояться.