Пока Кубанец наставлял Арслана, джигит закрепил выше бёдер золотой пояс, оделся и, видя, что Вася разговорился и остановиться не может, сказал спокойно и твёрдо:
— Ладно, вместе помрём. Скажи теперь, как оттуда туркменских коней в Астрахань поведём?
— Той же дорогой. Едучи туда, доплывёте до Тюбкарагана, дальше, через Хиву, до Дуруна. Вернётесь с конями опять на Тюбкараган — здесь дадите знать любому русскому купцу, и этот же бриг приплывёт за вами,
— Ну вот, теперь всё понятно, — успокоился Арслан и велел джигитам располагаться в двух каютах, а лошадей завести на палубу, где в виде надстройки а возвышалась плавучая конюшня, в которой перевозили коней, коров и даже овец, по надобности,
Кубанец не уходил с пристани до тех пор, пока бриг «Св. Евангелист» не отчалил от берега, выведенный на широкий фарватер реки двумя восьмивесельным я шлюпками. Хлопая и полоща на ветру, развернулись белые паруса брига. Следуя вдоль каменного города, он вошёл в Бахтемир и направился к взморью, Джигиты стояли у борта и долго видела на берегу Кубанца в синем камзоле и шляпе. Арслан смотрел на него и думал: «Управитель Волынского похож на волчий капкан, в который джигиты уже попали, и вырваться из него невозможно». Но постепенно скрылись с глаз Кремль и вся Астрахань, потянулись голые пустынные берега и болота, поросшие камышом. Ближе к взморью пошли сплошные болота: берега Бахтемира терялись в них. Но вот зелёной гладью засверкали Чадинские мели и завиднелся высокий Четырехбугорный маяк, а в окрестностях его корабли и большие кусовые лодки. Отсюда, собственно, начиналось Каспийское море.
«Св. Евангелист» прошёл мимо скопища кораблей. Капитан брига сказал со знанием дела:
— Вышвырнули персы весь наш флот из своих пределов: ни одного корабля не осталось ни в Гиляни, ни в Баку. Да и купцы в этот год вовсе отказались плыть туда с товарами. Надир-шаха боятся…
Капитан ушёл, а джигиты продолжили разговор о том, как бежали от Надир-шаха крымские татары, а с ними и жители Дагестана. Их было так много, что генерал-фельдмаршал Миних с перепугу распорядился вывести русские войска с Крымского полуострова. Арслав и его джигиты бежали из Бахчисарая, словно воры, без оглядки, пока не оказались в степях Таврии. Ещё тогда ходили слухи о Надир-шахе, как о самом великом полководце. А когда джигиты узнали, что родом он из туркменского племени, то прониклись к нему особым уважением и по крупицам добывали о нём сведения. Арслан, вспомнив о нём, сказал с гордостью:
— Из туркмен много великих людей вышло: Аба — сердар, Кара-коюнлу и Ак-коюнлу, но Надир-шах превзошёл их всех.