— Скажешь отцу: Тахмасиб и его ашрафы сцепились между собой за персидский престол. Скажешь, зарезали сефевиды Тахмасиба, чтобы снова не сел он на трон. Скажешь, обстановка складывалась так, что ты должен был взять на себя обязанности государя персидской империи.
— Но Тахмасиб жив! Он в Себзеваре сидит, с гаремом и детьми! — отчаянно закричал мирза.
— Сегодня жив, завтра будет мёртв! — Лютф-Али— хан схватился за саблю, обнажил наполовину и резким движением водворил в ножны. Часом позже он поднял свой отряд и ускакал из Тегерана.
Тахмасиб со всеми его детьми и жёнами был убит ночью, когда Лютф-Али-хан приехал в Себзевар. После свершённого злодеяния встретились они с мирзой на Мешхедской дороге и вместе отправились в Герат.
Возвращение Надир-шаха, покорившего последнего Могола Индии, сопровождалось небывалыми торжествами. В дни большого салама во всех селениях по пути следования персидских войск трубили карнаи, пронзительно завывали тутаки и звенели бубенцами чаганы[30]. На каждом привале между кибитками и шатрами устраивались пиршества: жарились на кострах туши коров и овец, трещали на шампурах шашлык и кебаб, лился ручьём щербет, крутились, словно чёрные дьяволы, цыгане-люли в диких плясках. Сотня слонов, нагруженных трофеями, тысячи верблюдов под вьюками показывали каждому, с какой богатой добычей возвращался из Индии Надир-шах. Казначеи его величества, пока войска шли из Дели, успели подсчитать. стоимость захваченной добычи — она исчислялась в сотни миллионов туманов. Таких богатых трофеев до сих пор не захватывал ни один полководец мира. Дворцы Герата сплошь были завалены индийскими сокровищами; войска же из-за тесноты расположились у стен цитадели в кибитках, среди которых выделялся большой жёлтый шатёр Надир-шаха, оцепленный конными сотнями н личной охраной — гуламами. К солнцу царей, великому и несравненному, могли приблизиться только те, кого он сам хотел видеть. Сотни высокопоставленных особ из персидских провинций и покорённых Надиром стран, расположившись в небольших походных лагерях и деревушках вокруг Герата, с тревожным томлением ожидали приглашения солнцеликого. Пока же он принимал тайных лиц, которые в его отсутствие следили за каждым беглербегом, сердаром и прочими правителями в городах и сёлах Персидской империи. «Глаза и уши» из Тегерана и ближайших к нему останов[31] первыми донесли о своеволии Реза-Кули-мирзы, взявшего на себя всю полноту шахской власти. Доложили и о казнях за непослушание мирзе. А расправился он с наиболее преданными людьми Надир-шаха. Повелитель сразу же узнал в действиях старшего сына неладное. И особенно удручила его гибель Тахмасиба и его семейства. Надир пытался дознаться, чья злодейская рука посмела расправиться с Тахмасибом, но тайна лежала так глубоко, что ни один из осведомителей не смог открыть её.