— Сердар-ага, как бы то ни было, по мы — туркмены. Позволь нам присоединиться к твоей сотне и вместе пойти в сражение! — попросил Арслан.
Мухаммед-Али-хан Ушак отрицательно покачал головой:
— Вы — туркмены, но вы — подданные России. Вы приехали ко мне — и за вашу жизнь я несу ответственность. Постарайтесь находиться в безопасном месте, чтобы потом русская государыня не сказала: «Я отправила их за небесными конями, а туркмены отправили их самих на небеса…»
От «Девэ-боюни» до Хозараспа всего три фарса ха. Два дня Надир-шах ждал, что Ильбарс-хан выведет войска на открытую местность и даст сражение, но этого не произошло. Тогда Надир-шах приказал устроите на «Девэ-боюни» склады, в которых оставил все запасы провианта и боеприпасов, и направил войска к Хазараспу. В полуфарсахе от этой неприступной крепости расположился огромный персидский лагерь. Тотчас персидский шах отправил послание Ильбарс-хану: или немедленно сдать крепость Хазарасп, или выйти в открытое поле и принять сражение. Вскоре гонцы привезли ответ: «Ильбарс подобрал ногу смелости и вместо открытого сражения предпочёл ограничиться защитой крепости». Тогда Надир-шах в сопровождении нескольких конных сотен совершил объезд Хазараспа, изучая все подходы к нему. Увидев, что город окружён валами, прочными стенами, к тому же их омывали воды Амударьи, решил, что нападать на него было бы неблагоразумно. Одну ночь персидские войска простояли здесь, и на рассвете двинулись на Хиву, оповестив Ильбарса о своём намерении уничтожить столицу хивинского ханства.
Более чем стотысячная армия заняла всё пространство от западного берега Амударьи до песков Гарагумской пустыни. Шла через покинутые аулы, через поля и сады, всё вытаптывая на своём пути. Армия шла — и не было такой преграды, которая могла бы остановить её. Но параллельно движению персидских войск, по пустыне, двигался шеститысячный отряд объединённых туркменских сил под предводительством Мухаммед-Али-хана Ушака и примкнувшим к нему текинским всадникам, Туркмены шли бок о бок и не предпринимали никаких действий, ожидая, что Ильбарс-хан всё же оставит крепость Хазарасп и бросится на Надир-шаха, двинувшегося на разорение Хивы. Ушак послал гонцов к Ильбарс-хану с требованием вывести хорезмийцев и вместе с туркменами напасть на персидские полчища. Персы уже были близко от крепости Ханка, но Ильбарс-хан с нукерами всё ещё сидел в Хазараспе, и туркмены на выдержали — ударили с фланга на живую лавину панцирей, сабель и пик, рассекли её и принялись крушить. Отсечённая «голова» войска была оттеснена от основания армии и, счастье для Надир-шаха, что он не оказался в ней. Тысяч десять персидских воинов в течение несколько часов полегли на полях близ Ханка. Но силы были не равны: Надир-шах бросил на туркмен ещё двадцать-тридцать тысяч конников, и поредевшее ополчение Мухаммед-Али-хана Ушака отступило к Хиве, чтобы поскорее укрепить столицу и не дать персам ворваться к её дворцам и мечетям.