В Царицыне водное путешествие туркмен закончилось. Полицейские с градоначальником помогли выгрузить вещи. Пришли телеги, крытые парусиной: вещи погрузили на них. Затем подали тарантасы для туркменских ханов. Заночевали туркмены в гостинице, в крашеных барских номерах на пуховых перинах. Чуть свет выехали в степь и поволоклись по намокшей дороге. Вокруг до самого горизонта — ни кола, ни двора, только степь да островками небольшие лесочки.
Арслан ехал в одном тарантасе с Камбар-беком. Сорокалетний хан, аккуратный и щеголеватый, несмотря на то, что родился и прожил всю жизнь в Хорезме и на Мангышлаке, тем только и занимался, что неторопливо» по одной волосинке выщипывал бороду, приводя её в такой вид, чтобы начиналась она под губой с «полумесяца» и раздвоенно — ложилась на грудь. Хан два раза в день заставлял слугу чистить ему сапоги и смазывать дёгтем. Беспокойный и заботливый, он в то же время два раза в день отдавался сну, а ночью, сидя у костра, жаловался на скуку и сетовал:
— Хорошо тому, кому здоровье не позволяет… А у меня, слава Аллаху, душа всё время требует общения с женщинами. Надо было взять двух молодых гелин с собой, заодно бы русскую землю увидели.
— Да, Камбар-бек, правильные слова говоришь, — соглашался Онбеги-Суергап. — Каждый хан, хивинский, бухарский или киргиз-кайсацкий, когда в путь-дорогу отправляется, то всегда с собой гарем тащит. Только одни туркменские ханы жён дома оставляют. Откуда у них такой дурной обычай пошёл?
— От стыдя сидеть рядом с бабой, — сказал Кара-батыр. — Да и какой туркмен захочет сидеть в гареме, когда все остальные джигиты на конях с саблями несутся в бой?! Если врагу сражение проиграешь, то и гарем врагу достанется. А когда дома жёны сидят — надёжнее.
— Ай, лучше всего вообще о них не думать! — с чувством воскликнул Арслан. — Я два года в Хорезме и на Мангышлаке был и ни разу не вспомнил о своей гелин! Что толку вздыхать?
— Да, это видно, ты парень стойкий и сдержанный, — согласился Камбар-бек. — Ты и в корчмах, когда мы их сажали к себе за стол, стороной держался, словно бы сам баба или евнух!
— Ладно, Камбар-бек, давай без оскорблений. Плохое это дело, когда один другого оскорбляет. — Арслан нахмурился и отвернулся и, помолчав, добавил: — Мы, арзгирские, так воспитаны, что на каждую, продажную девку не бросаемся.
— Ты прав, Арслан, не будем ссориться, — пошёл на попятную Камбар-бек. — Но скажи мне, Арслан, разве можно постороннему человеку в такой стране, как Россия, найти порядочную женщину? Порядочные не продаются ни за какие деньги…