На подобную версию наталкивает и то, насколько быстро все было сделано в столице. Едва только голубиное письмо с этой чудовищно трагической новостью оказалось в столице, как выяснилось, что поблизости проводят учения учебные роты кирасирского и Второго Московского стрелецкого полков, а ветеранский полк уже поднят в ружье. Граф Салуццо в этот раз изменил своим привычкам, приобретенным в период прежнего царствования, и остался в столице. Во-первых, необходимо было заняться подавлением серии крестьянских бунтов в Поволжье и центральных губерниях. Во-вторых, закрепить позиции нового царя, для чего срочно подыскать новоиспеченному монарху подходящую невесту (до сего дня молодой повеса сей повинности сумел счастливо избегнуть). Задача, заметим, весьма не тривиальная, ибо женитьба должна была не только укрепить позиции молодого государя, но и не ослабить позиции самого графа. Салуццо и еще двенадцать вельмож, наиболее приближенных к почившему родителю «геройски» погибшего на войне государя, оказались взяты «в железа», а вся власть в стране перешла к Регентскому совету, в состав которого вошло семь человек. Трое из них были дворянами, принадлежавшими к старым купеческим фамилиям и потому довольно неплохо разбирающимися в финансах. Еще двое были из высшего флотского командования и лишь один из армейского. А главой этого совета стал Яков Праведник.
За два года, которые понадобились царевичу Федору на то, чтобы прибыть в Москву из Заморья Дальнего, Регентский совет успел успокоить страну, на четверть снизив прямые налоги (но оставив в неприкосновенности косвенные), и провести расследование, по итогам которого было задержано около трех тысяч человек. Всех их суд признал виновными в хищениях государственных средств в особо крупных размерах. В казну было конфисковано поместий и иного недвижимого и движимого имущества на сумму почти в сто миллионов рублей плюс денег и ценностей еще вполовину этой суммы. К моменту прибытия наследника престола следствие было завершено, ценности изъяты в казну, а суд над виновными состоялся. Граф Салуццо и еще семь человек были казнены, но, поскольку это произошло во время правления Регентского совета, новый царь остался незапятнанным кровью казненных, как это и приличествовало особе годуновской крови, остальные же высланы в дальние земли. Так что новый царь Федор III начал свое правление, как и его великий тезка, в честь которого он и был назван, с войны на юге, которую, однако, все уже именовали Второй турецкой.
Сам ли молодой царь оказался настолько умным либо кто-то из Регентского совета, сразу же по прибытии преобразованного им в Государственный подсказал, но довольно быстро ему стало ясно, что Россия ведет войну скорее не с Турцией, а с Англией и Францией, еще недавно воевавшими друг се другом за испанское наследство, а ныне объединившими усилия против нового врага. Поэтому главной задачей в этой войне было не столько разбить османов — даже пришедшая в расстройство за время столь бурного царствования его отца русская армия справилась бы с этим довольно легко, — а не допустить прямого вступления в войну этих двух держав. К которым к тому же был очень даже не прочь присоединиться и еще один противник Франции в отгремевшей Войне за испанское наследство — Священная Римская империя, поскольку в этом случае у нее были все шансы изрядно округлить свои владения. Блистательное, но разорительное правление отца нового государи привело к тому, что в Молдавии, Валахии и Болгарии образовалось множество заговоров, участники которых делали императору Священной Римской империи весьма лестные предложения. Так что войну решено было вести так, чтобы у этих пока еще тайных врагов России сохранялась иллюзия, что у османов имеется шанс самостоятельно (ну с помощью французов и англичан конечно) нанести поражение России.