— Оформил его, как положено, и хранил в столе. Но Ольгу, представь, это не удивляет. Когда я спросил, почему Вовка в сорок три года пошел в нотариальную контору и по всей форме составил завещание, Ольга отослала меня к Шевелеву.
* * *
Бравик подошел к подъезду Шевелева, набрал код, поднялся на второй этаж и нажал кнопку звонка.
— У! — приветственно произнес Шевелев, отворив дверь. — Заходи.
Бравик шагнул в тесную прихожую, оклеенную вместо обоев наждачной бумагой. На крюке висел горный велосипед, на полу лежали колеса в зимней резине, на двери туалета была старая табличка: ОТДЕЛ КИШЕЧНЫХ ИНФЕКЦИЙ.
— Надевай тапки, — сказал Шевелев. — Чай будешь?
Бравик повесил плащ на педаль велосипеда, положил портфель на колесо, снял ботинки и прошел в комнату.
— Есть матэ, — сказал из кухни Шевелев, — китайский чай есть, и зеленый.
— Все равно.
— Садись, — сказал Шевелев, войдя в комнату. — Я заварил зеленый, сейчас настоится.
Он опустился на пуфик, Бравик сел на диван.
— Есть хочешь?
— Нет, спасибо.
— Кишкоблудство страшнее наркомании, — одобрительно сказал Шевелев. — Правильно, нефиг жрать после семи.
— Во-первых, я хотел извиниться, — сказал Бравик. — От всех нас извиниться. Мы тебе не позвонили, прости.
— Ничего. Понимаю.
— Это ж как гром среди ясного неба. Никону позвонил из пятнадцатой больницы Игорь Лазарев и сказал, что привезли Вовку…
— Кто позвонил?
— Наш однокурсник. Заведует реанимацией в пятнадцатой больнице.
— Чай принесу, — сказал Шевелев и встал.
Он вернулся через минуту, поставил перед Бравиком пиалу, блюдце с сушками, сел и спросил:
— О чем ты хотел поговорить?
— Я виделся с Ольгой…
— Как она? Витьке-то что сказали?
— Что Володя надолго уехал. На год.
— Типа папа разведчик или геолог, — угрюмо сказал Шевелев.
— Я встретился с Ольгой в Володиной квартире. Я хотел скопировать его фотоархив.
— Да, там много хороших фотографий.
— Ольга сказала, чтоб я спросил тебя про Караташ.
— Пей чай, — сказал Шевелев, — остынет.
Бравик взял пиалу и сделал глоток. Чай был жидкий и безвкусный.
— Оля очень воевала с Вовой из-за восхождений, — сказал Шевелев. — Особенно после того, как родился Виктор.
— Так что такое «Караташ»?
— Гора на Алтае. А почему ты спрашиваешь?
— Кажется, Ольга считает, что с Караташем связаны некие Володины странности.
— Странности… — Шевелев взялся за мочку уха. — У Вовы иногда денег не было, свободного времени не было, покоя в душе. А со странностями у него был полный порядок, просто девать некуда.
— Что с вами случилось на Караташе?
— Не с нами — с ним.
— Но что-то случилось?
Шевелев потеребил ухо и сказал неохотно: