Как только они сели обедать, явился курьер с брошюрами, которые предстояло обсудить и оценить завтра вечером.
Пока дети болтали и баловались, он читал сжатую информацию о том, как должны вести себя политики и должностные лица, если им угрожают. Он прочитал материал дважды.
Потом он подумал о Софии.
Анника заглушила мотор, остановившись перед темным подъездом редакции «Норландстиднинген». Желтый свет уличного фонаря скупо освещал панель.
В то время, когда она сидела дома, у Томаса появились возможности, которые он быстро усвоил и стал принимать как должное. В течение трех месяцев он принимал как должное все ее услуги, считал жену и детей украшениями жизни. Вечера его были свободны для тенниса и рабочих встреч, в праздники и выходные он катался на яхте и ходил на хоккей. Но с тех пор, как она вернулась на работу, Томасу опять пришлось привыкать к разделению труда. Он упрекал ее в том, что она работает под тем предлогом, что ей нужен покой и отдых. На самом деле хотел есть теплую еду, которую она бы ему подавала, и — странно — эти мысли вызывали у нее злость.
Она открыла дверь машины и вышла на неубранную улицу. С заднего сиденья она взяла сумку и компьютер.
— Пеккари? — произнесла она в микрофон домофона. — Это Бенгтзон. Мне надо обсудить с тобой одно дело.
Дверь открылась, и Анника вошла в темный и мрачный вестибюль.
Ночной редактор встретил ее на верхней площадке лестницы.
Она с удивлением вдохнула запах устоявшегося перегара и постаралась говорить тихо и медленно.
— Бенни натолкнулся на то, что ему было не положено знать, — сказала она.
Пеккари широко распахнул глаза. Кровеносные сосуды их явно взывали о помощи.
— Речь идет о Ф-21?
Анника пожала плечами.
— Пока об этом рано судить окончательно, — сказала она. — Мне надо пообщаться с Сюпом.
— Он всегда уходит с работы ровно в пять.
— Но он же не умер, — возразила Анника.
Пеккари усадил ее за стол в отделе писем. Анника поставила на стол ноутбук и осторожно расчистила место, сдвинув в сторону груду писем. Она сразу позвонила в полицию и узнала, что комиссар Сюп действительно ушел домой ровно в семнадцать ноль-ноль.
— Как его зовут по имени? — спросила Анника у дежурного.
Удивленный полицейский не смог ей ответить.
— Я сам не знаю, если честно сказать.
Он громко обратился к кому-то сидевшему в том же помещении:
— Хёрни, как зовут нашего Сюпа помимо Сюпа?
В ответ послышалось какое-то невнятное бормотание.
— В списках личного состава он значится, как Л. Г.
С редакционного телефона она позвонила по 118–118 и обнаружила, что номер блокирован. Помнится, то же самое они делали в «Катринехольмскурир» — некоторые звонки были слишком дорогими для редакции. Она отсоединила телефонный шнур от аппарата и включила провод в гнездо своего компьютера, потом нажала клавишу ноль для выхода в телефонную линию и подключилась к серверу «Квельспрессен».