Но нейтралка — уже Зона, и для очнувшегося от призыва любопытного начиналось непонятное.
Если лунатика-пастуха могли ещё остановить бешеной стрельбой или сиренами (здесь имеются в виду именно звуковые извещатели, ничего такого, эзопового) погранцы и, профилактически набив лицо, отвезти в отстойник для проверки и депортации восвояси, то на кошек и баранов выстрелы и мегафонные заклинания действовали, естественно, иначе — наоборот.
Счастье, что Шопототамы никогда не цеплялись к детям. — Первый сталкерский тост — «за милость Матушки» — вполне искренне произносится, с чувством неподдельным. — По вполне разумным соображениям Зона не делала различий между людьми и животными, так что щенок пуделя не слышал Шопототамов точно так же, как и человеческий щенок. — Исключение составляли кошачьи.
Существовало поверье, что малых сих домашних — всех этих собак, свиней, коз, индюков и домашних крокодилов (был такой случай), привлечённых Шопототамами, с нейтралки выводить надо, если встретишь, непременно, иначе Матушка покарает «и всё такоэ». Поверье оформилось в обычай, но насколько неукоснительно он выполнялся — бог весть… хотя сталкер — брат суеверный и, как всякий убийца или солдат, животновод изрядный и сентиментальный. Тут ещё дело было в том, что, влетев на наведённых эмоциях (верно для баранов и пастухов) и наведённом охотничьем энтузиазме (верно для собак, кошек и крокодилов) в Зону, животное, опомнившись от грёз, начинало искать спасения остервенело. Обратно через границу перейти самостоятельно они не могли — словно стена огня вставала перед ними. Глубже в Зону они тем более не шли. И, если чудом встречался им человек, то есть сталкер, бросались к нему, алча защиты, и тупой баран, и трепетный крокодил. И пастух a.k.a. селянин.
Чуть ли не в руки прыгали.
Невозможно было не помочь — даже крокодилу. Годы назад Мародёр Всех Времён И Народностей Валя Гулливер попался патрулю клана «Крестителей» именно при выводе с нейтралки барана с козой. И был отпущен «Крестителями» с миром и матом, как знающий приличия. Прожил лишнего. Вошёл в легенду.
— Тьфу ты, вот уж, кстати, красота! — сказал Комбат с выражением. Щенок дрожал, в окошке ноктовизора даже немного расплываясь. Но не скулил. Не первый день здесь явно. Гады на нейтралку зайти не могут, кроме контролёра, но учуять беззащитное сладкое мясо — могут вполне, даже обязательно, а уж страшно облаять и обрычать недосягаемую питательную собачку — сам Злой Хозяин велел.
Напугали до отчаянья. К счастью, не до сумасшествия.
— А правда, что Френкель дарил Космонавту всяких виртуальных зверюшек? — спросил вдруг Влад. — Игрушки?