Сиреневый ветер Парижа (Вербинина) - страница 152

Пока в российском посольстве делали мне паспорт взамен украденного, я жила под присмотром Миртиля и его людей. Надо отдать полицейским должное, я ни в чем не испытывала недостатка. Врачи осмотрели рану в плече и заштопали ее наилучшим образом, после чего я попросту забыла о ней. На еду жаловаться не приходилось, на обращение — тоже. Миртиль, которому я пересказала историю моих приключений, выслушал меня с восторгом и заявил, что я новая Жанна д’Арк, — трудно было найти сравнение, которое бы мне больше польстило. Вообще, с Миртилем у меня установились отличные отношения, хотя порой он выводил меня из себя. В первый день нашего знакомства он рассказывал мне, как ловил маньяка в Мюлузе, на второй — как обезвреживал банду похитителей детей в Кольмаре, а на третий — как ему пришлось в одиночку преследовать в Вогезах типа, который ограбил банк, пристрелил подельников и скрылся в неизвестном направлении. Вне всяких сомнений, Миртиль серьезно относился к своей работе, однако, общаясь с ним, я сделала вывод, что он совершенно не умеет ухаживать. Он был славным парнем, но я ни за что бы не согласилась выслушивать каждый день истории об убийствах, грабежах и похищениях.

У Миртиля была своя тень по имени Клеман. При первой встрече этот здоровяк, бывший кем-то вроде заместителя Миртиля, показался мне каким-то пришибленным. Я узнала, что Саразен подбил его на какую-то гнусность, но на какую именно, Клеман упорно не хотел признаваться. Он из кожи вон лез, пытаясь вернуть себе расположение начальника, и первым бросался выполнять все его распоряжения. Помимо него и Миртиля, возле дома, где я находилась, крутилось не меньше полдюжины полицейских и людей в штатском, которые все время сменялись. Необходимость круглосуточной охраны Саразен объяснил следующим образом:

– Ну мы же не хотим, чтобы с вами что-нибудь случилось…

Я несмело заметила, что теперь, когда все вроде бы кончилось, я могу рассчитывать на то, что меня наконец оставят в покое. Саразен покачал головой.

– На вашем месте я бы не стал так на это надеяться.

– Вы имеете в виду… — начала я, холодея.

– Именно так, — согласился он. — Поймите наконец, что вы встали поперек дороги не кому-нибудь, а самому Принцу. На вашем месте, — прибавил этот зловредный малый, — я бы очень внимательно переходил через дорогу, а то мало ли что.

– Да бросьте вы! — недоверчиво сказала я.

Однако его слова запали мне в душу, и много раз, просыпаясь ночью, я вскакивала в холодном поту, потому что мне казалось, что я не одна в комнате. Наконец я набралась смелости и рассказала о своих страхах Миртилю.