— Зачем ты звонишь? — медицинским ласковым тоном сказала она. — Зачем?.. Ведь знаешь, ты у меня был от скуки. А кроме тебя еще Санька, виноград у него мур- ведер, сладок жутко. Зачем ты, глупый, звонишь? И какой ты любовник?.. Ну, вообразил! Выверни карман, там у тебя рупь с полтиной.
Слово «рупь», она, кандидат филологических наук, сказанула нарочно по — базарному.
— На этой неделе я уезжаю за границу. С дипломатом! Совсем! Поженились? А тебе зачем знать?.. Обессмертишь меня в пьесах? Не смеши честной люд! Пьесы у тебя все рыхлыми дынями пахнут… Запомни — для человеков нужно небо, для птиц — земля.
Володя, чуя неладное, сбегал за водкой.
За вечер Сергей позвонил еще три раза. Ее голос стал совершенно равнодушным. Таким тоном надо читать Володино детище «За жизнь»… И этот голос плел несусветную чушь. Париж, Монмартр, ключ от квартиры, какая‑то Ленка с фехтовальным сексуальным движением в сто первой позе, выпавшие в осадок сто мужиков, негр Шеч — Ахмет из Сомали. И все же в этой абсолютной дичи, в этих зарослях Сергей слышал девичий, детский всхлип. Он нежно вонзался в сердце.
Последний раз к трубке подошел басистый голос. Явно не дипломатический. Голос назвал Сергея салабоном.
А может, это Володя этим словом оттолкнул Усольцева от телефона?
В Сергеевой станице живет ее двоюродная сестра Люба Хохлова, та самая, к которой шелковая москвичка приезжала в гости, тем самым благословенным летом. Сестра‑то и сообщила Сергею: «Улетела твоя пассия во Францию».
Потом, через год, эта же сестра врала Сергею, что «француженка наша» попала в автомобильную аварию. Теперь прикована к инвалидной коляске.
Брехло она, все специально выдумала.
Телефонный абонент с номером 3662190 никогда не вернется за оброненной люлькой. В крайнем случае купит новую трубку или отнимет ее у теплокровных ляхов.