– Никогда не поверю! Даже заводом его не назовёшь. Какая-то кустарная мастерская.
– Это снаружи. Снаружи действительно нет ничего похожего да большой военный завод, потому что… – Лютц остановился, желая усилить эффект своих слов, – …потому что завод спрятан под землёй! Там работает более тысячи пленных – русских, французов, поляков, чехов, одним словом, людей, которые никогда уже не увидят солнца. Под землёй они работают, едят, спят и даже умирают. Их и хоронят под землёй.
– Хитро продумано! – вырвалось у Генриха.
Он действительно был поражён неожиданным и таким интересным для него сообщением. Надо немедленно дать знать своему командованию.
– Когда я говорю, что их там хоронят, это не значит, что существует подземное кладбище. Трупы умерших сжигают, а пепел по дешёвке продают местным крестьянам как удобрение для полей. Конечно, о происхождении этого удобрения покупатели ничего не знают. Как видите, утилизация полная, – криво улыбнувшись, закончил Лютц.
Генрих не мог не заметить, что последние слова гауптман произнёс с горькой иронией.
Прозвучал звонок.
– Меня вызывает генерал. Возможно, ненадолго. Если хотите, подождите здесь.
– Нет, я пойду умоюсь, а то запылился во время поездки. Встретимся в казино.
Генерал был не один. Напротив него сидел руководитель службы СС майор Миллер.
Адъютант очень не любил этого самоуверенного, нахального гестаповца и был неприятно удивлён, увидав его в штабе… Очевидно, Миллер прошёл к Эверсу, когда он, Лютц, куда-то отлучился.
– Лютц, – начал генерал, указывая на кресло рядом с Миллером. – Майор пришёл по делу, и я хочу, чтобы вы приняли участие в обсуждении. Господина Миллера интересует, что вы думаете о нашем новом офицере по особым поручениям лейтенанте фон Гольдринге?
Лютц удивлённо взглянул на генерала, потом перевёл взгляд на Миллера. Какая всё-таки отвратительная рожа. Особенно этот заострённый нос и подбородок. Делающие майора похожим на борзую. А маленькие, круглые глаза сверлят собеседника, словно буравчики.
– Я знаком с лейтенантом Гольдрингом с первого дня его пребывания у нас в штабе. И могу сказать одно – это культурный, способный и совершенно благонадёжный офицер.
– Как видите, Миллер, мнение моего адъютанта совпадает с моим, – проговорил Эверс.
– Я тоже, герр генерал, не сомневался в благонадёжности барона фон Гольдринга, но мы получили сигнал, Миллер многозначительно поднял палец, – какой именно, я не могу сказать. Кроме того, в наши обязанности входит – и вы это хорошо знаете – проверка каждого нового офицера, получающего доступ к секретным документам. Именно потому я и обратился к вам, герр генерал. Вы должны помочь мне в этом.