Загреметь под фанфары, даже со всеми полагающимися по рангу почестями, ему, пережившему не один режим, совсем не хотелось. Вся эта хвалёная демократия ничуть не лучше так и не постренного социализма. Мало что изменилось. Вот только первые лица страны раньше не позволяли себе выкидывать такие фортели. Устраивать песни-пляски под американский оркестр – это же ни в какие ворота не лезет! Да ещё и Курилы ни за хрен собачий собрался япошкам возвращать!
А всё от того, что народ всегда делает самый худший выбор из предоставленных. Народу ни в коем случае нельзя доверять его же судьбу. Неужели никто не замечает очевидного? Делать хорошую мину при плохой игре и оправдываться, что страна движется намеченным демократическим курсом, слава Богу, не наша задача. Есть специально обученные люди. Поиграли в демократию - и будет. Пора заканчивать этот балаган!
Он вытащил из кармана сигарету. Бороться с давней привычкой нелегко! Курить хотелось страшно, но – бросать, так бросать и, покатав её между жёлтыми, изъеденными никотином, пальцами, он жадно потянул носом заманчивый запах. Когда-то он выкуривал по три пачки в день и бросал уже раз двадцать и это был очередной период отвыкания. Уже три дня держался, решив окончательно не идти на поводу у вредной привычки. Сигареты всегда помогали ему думать и теперь, лишив себя возможности курить, он доставал табачную палочку и нюхал.
- Ладно, давай дальше. Отчёт по проекту готов?
- Уже у тебя на столе. И информация в нём весьма интересная.
- Миша, ты всего лишь руководитель проекта, - отрезал генерал. – Выводы будут делать другие люди.
- Извините, товарищ генерал. В-общем, всё, как мы и предполагали, но гораздо серьёзнее. Редуктивный анализ мозга…, - начал худой.
- Михал Михалыч, ты же не анализы принёс! Давай без этих ваших докторских терминов. Генерала всегда раздражала привычка доктора дотошно разбавлять свои доклады излишней и непонятной медицинской терминологией.
- Так вот, - не обращая внимания на грубую прямолинейность друга, а, скорее, привыкнув за долгие годы службы, хоть и в разных ведомствах, продолжил доктор, - в результате исследований, у неё обнаружена гипертрофированная, просто патологическая ненависть к лицам славянской национальности.
- Нет такой национальности, - снова буркнул генерал.
- Что, прости?
- Нет, говорю, такой национальности. Есть славяне.
- Славяне есть, а национальности нет? – съязвил доктор.
- Пока, - многозначительно произнёс генерал и вдруг замер на месте, приняв стойку, как охотничья собака и устремив взгляд в сторону нетронутой низкой травы с редкими желтыми стеблями.