Завадский нацепил одну из своих дежурных обаятельнейших улыбок и, достав откуда-то из глубин шикарного пиджака пачку своих же фотографий, размашисто надписал одну из них и вручил светящейся от счастья сардельке. Она кокетливо рассыпалась словами благодарности и удалилась, оставив после себя стойкий запах дешёвых духов.
- Блин, как на нашу географичку похожа. У вас тут все такие мымры?
Дино, стоявший до этого истуканом, вдруг схватил Игоря за локоть. Протащив его через весь читальный зал, не обращая внимания на удивлённо приподнявших головы посетителей, впихнул в дверной проём хранилища и усадил на стул.
Завадский всю дорогу дурашливо сопротивлялся и бубнил, не переставая:
- Снегин, я, конечно, понимаю твои эмоции. Радость встречи переполняет твоё букинистическое сердце, но не надо так откровенно это демонстрировать. Что подумают люди? К моей неподмоченой репутации ещё не доставало недвусмысленных намёков на мою нетрадиционную сексуальную ориентацию. Хотя подмочить тебе её всё-равно не удастся, я, дабы тебе было известно, слыву непоколебимым любителем женского пола. И это у нас, заметь, взаимно.
Игорь откровенно веселился.
- Смотри-ка, и не изменился совсем, только очки эти дурацкие нацепил. Очкарик, засунул в жопу шарик! Хоть бы линзы вставил. Вот ты хоть помнишь, какого цвета у меня глаза были? А такого цвета глаз, как у меня сейчас даже в природе не существует. Девчонки тащатся!
Дино несколько раз пытался остановить эту словесную тираду, но Завадского несло так, что это было бесполезно.
- Игорь, остановись!
- Что вы говорите! – он театрально всплеснул руками, вальяжно развалившись на стуле. – Нас вспомнили, наконец!
- Игорь, послушай, я тебя правда не помню. И эту, Брониславу Яковлевну нашу не помню.
- Фиру Моисеевну.
- Что?
- Нашу географичку звали Фира Моисеевна.
- Не важно! Нет, это, конечно, важно, но гораздо серьёзнее то, что я ничего этого не помню.
Тут уж растерялся Завадский.
- Ты что, серьёзно? Вообще ничего? Как белый лист, да?
- Не совсем. Что-то, как в дымке, туманно, даже разглядеть невозможно. Что-то чётче, но как-то безлико, урывками, в одну линию не выстроишь. Есть, правда, яркие воспоминания…
- Ну вот, цепляйся за них, раскручивай! – пытаясь помочь другу, посоветовал Игорь.
- Да пытался! Даже ездил туда.
- И что?
- Ничего. Там меня никто не помнит.
- Не понял, - у Завадского округлились глаза.
- Да я сам ничего не понимаю. Приехал я в этот монастырь…
- Снегин, ты что монахом заделался? – хихикнул Игорь. – С тебя станется.