"Вечером после краткого отдыха пошел на Сейдозеро. К сожалению, мы пришли туда уже после захода солнца. Гигантские ущелья были закрыты синей мглой. Очертания Старика выделяются на белом фоне горы. К озеру через тайболу ведет роскошная тропа. Везде широкая проезжая дорога, кажется даже, что она мощеная. В конце дороги находится небольшое возвышение. Все говорит о том, что в глубокой древности роща эта была заповедной и возвышение в конце дороги служило как бы алтарем-жертвенником перед Стариком".
Стоп! Завадский удивлённо уставился на листок. А при чём тут астрофизик? Неужели, чтобы изучать непонятную, даже самую немыслимую болезнь, нужен астроном? Он ещё раз жадно пробежал глазами текст.
И если только это не дешёвый трюк жёлток газетёнки, ушлой до разного рода сенсаций, то получается…
Игорь повертел в руках вырезку и, обнаружив с обратной стороны, в самом низу дату выхода газеты, задумался.
Вряд ли в послевоенное время стали заниматься такими газетными утками. Тем более, что как показало время, сенсации не получилось. Так, утечка информации, которой не дали раздуться. Вот ведь, воистину, великие открытия делаются на кончике пера, сидя в библиотечных стенах. Или в секретных архивах. Не зря, не зря пришёл.
- Ну и что ты тут разобрал? - из-за его плеча выглянул Дино и с интересом рассматривал жёлтый листок.
Завадский вздрогнул от неожиданности.
- Фу, дурак! Я чуть инфаркт не получил! На, читай.
- Да ты что, - сконфузился Дино, - английский я только со словарём.
- Эх, деревня! Языки учить надо. Это всегда пригодится.
- Извините, виноват. Из деревни — быковат, - Дино шутливо поклонился и вдруг заметил фотографию.
- О, узнаю! Ты вернулся к жизни, брат мой «Дикая Собака Динка»? - начал кривляться, как когда-то в детстве, Гарик.
- Ого, старая какая, - Дино протянул руку за фотографией.
- Эй, - остановил его Завадский. - куда грязными руками!
Дино отдёрнул руку.
- Это что, кровь?
Игорь брезгливо смотрел на уже подсохшую бурую струйку, вытекающую из-под пластыря. Мучительное, томительное ощущение тошноты подступило к горлу. От вида крови его мутило и становилось дурно, как тургеневской барышне.
В глазах Дино было искреннее недоумение.
- Я не знаю.
- На, вытри, - Гарик вынул из кармана белоснежный выглаженный носовой платок.- Порезался, что ли?
- Да я правда не знаю! - и робко предположил: - Может, о стеллажи?
- Ага, ещё скажи, что стеллаж тебе и первую помощь оказал. Ну ты, Снегин, точно стукнутый.
Дино на всякий случай обмотал платком запястье и Завадский сунул ему фотографию прямо в забинтованную руку.