И почти сразу обнаружил Рюдберга, стоявшего под большим каштаном. Ствол у дерева был такой толстый, что заметить за ним человека было почти невозможно. То, что он так легко его нашел, объяснялось просто: этот каштан был единственным приемлемым укрытием, откуда просматривался желтый дом Бергмана.
Валландер встал рядом с Рюдбергом.
Тот замерз. Он потирал руки и притоптывал ногами.
— Ну что? — спросил Валландер.
— Негусто за двенадцать часов, — ответил Рюдберг. — В четыре часа ходил в магазин, еще через два часа вышел и запер ворота — их распахнуло ветром. Но он и в самом деле очень насторожен. Так что, может, ты прав. — Рюдберг показал на соседний дом. — Там пусто. Со двора видно и улицу, и заднюю дверь. Если Бергману придет в голову через нее ускользнуть. Там есть скамейка. Если ты, конечно, тепло одет.
— Позвони Нурену, — сказал Валландер. — Там, за углом, телефонная будка. И если ничего экстренного, езжай домой спать.
— Я буду в семь, — сказал Рюдберг. — Смотри не замерзни насмерть.
И беззвучно исчез. Валландер постоял какое-то время, изучая дом.
Светились два окна — одно на нижнем этаже и одно на верхнем. Гардины были задернуты. Он посмотрел на часы. Три минуты первого. Раз Рюдберг не вернулся, значит, в Истаде все спокойно.
Он быстро пересек улицу и открыл калитку в соседний дом. Когда глаза привыкли к темноте, он обнаружил скамейку, о которой говорил Рюдберг. Тот не соврал — отсюда и в самом деле был прекрасный обзор. Он стал ходить, чтобы не замерзнуть, — пять шагов вперед, пять шагов назад.
Когда он в следующий раз посмотрел на часы, было без десяти час.
Ночь будет долгой, а ему уже холодно. Валландер пытался скоротать время, разглядывая звездное небо, но заболела шея, и он снова начал вышагивать взад и вперед.
В половине второго погасло окно на нижнем этаже. Ему показалось, что он слышит радио.
Полуночничает, подумал он. А почему бы и нет, если у человека досрочная пенсия и на работу идти не надо?
Без пяти два по улице проехала машина, потом, почти сразу, еще одна, и все опять стало тихо.
Окно на верхнем этаже по-прежнему горело. Курт Валландер мерз. Без пяти три свет погас. Валландер прислушался, работает ли радио. Нет, все было тихо. Он начал хлопать себя по бокам, как делали когда-то извозчики, чтобы согреться.
В голове звучал вальс Штрауса: тьям, тьям, тьям, там-там…
Звук был таким тихим, что он еле его уловил.
Щелчок в замке. Он замер.
И увидел тень.
Человек двигался совершенно беззвучно, но Валландер все равно узнал Рюне Бергмана. Тот исчез в тени за домом. Валландер выждал несколько секунд и перелез через забор. Было очень трудно ориентироваться в темноте, но все же он заметил, что между сараем и соседним участком, представляющим собой зеркальное отражение бергмановского, был узкий проход. Валландер двигался быстро. Даже слишком, если учесть, что он почти ничего не видел.