Мне поручили встречать гостей, провожать их в Большую гостиную и предлагать напитки. Разносили их хыры, я просто узнавала предпочтения.
Куртизанки на первый взгляд ничем не отличались от норин, только одевались ярче, но не вульгарно. Все полукровки, с утончённым дымчатым макияжем, придававшим взгляду загадочность. Для них сварили пунш – не знаю, почему, но они предпочитали именно этот напиток.
Стоя в дверях в ожидании распоряжений, я наблюдала за компанией, удобно расположившейся на диванах и креслах. Восемь человек – пятеро мужчин и три женщины. Перед ними извивались в танце две гибких танцовщицы. Они напоминали альвов – такие же стройные, высокие, светловолосые, голубоглазые.
Музыканты были местные, типичные араргцы без иноземной крови.
Хыры сновали от гостя к гостю, принося и убирая тарелки, наполняя бокалы.
Двоих из друзей хозяина я знала: Шоанез (осенью они помирились) и Роналд. Другие были мне незнакомы, но тоже военные. Один – командир отряда Наездников, другой – как-то связан с кавалерией.
На меня практически не обращали внимания, что не могло не радовать и давало возможность узнать больше о мире норнов.
- Что, опять очередную девчонку купил? – хозяин расслабленно откинулся на спинку кресла, поглаживая пальцами ободок бокала. – Сколько ты уже потратил на них, Абердин?
- Я не считал, - усмехнулся кавалерист, на поверку оказавшийся командиром лучшего полка королевства. – Дядя оставил солидное наследство, могу себе позволить.
- Да уж, спускаешь деньги на благотворительность! – рассмеялся Шоанез. – Ты их хотя бы пользуешь или сразу отпускаешь?
- Когда как, - уклончиво ответил Абердин. – Понимаешь, есть совсем молоденькие, подростки, а я не могу с такими, у меня ведь сестре пятнадцать. Такие просто живут служанками года два-три. Их я из жалости покупаю, учу, в восемнадцать вольную даю. Разумеется, если почувствую проснувшийся интерес к мужчинам, беру в спальню. Знаешь, Шоанез, лучше я, чем какая-нибудь пьяная скотина в трактире. Да и плохо, когда у девушки из-за первого раза на всю жизнь неприязнь к мужчинам.
- Значит, всё-таки пользуешь? – не унимался Шоанез. – Правильно, вольную нужно заслужить, а деньги отработать.
- Если тебе так интересно, то да, но не всех. Только если девочке семнадцать, и это не насилие. Таких я замуж потом выдаю.
- А себе дочурок и сынишек всех рас оставляешь.
- Детей, Шоанез, я оставляю редко, обычно к врачу вожу, чтобы специальные капли выписал. В отличие от тебя, я против как торх-крольчих, рожающих каждый год, так и абортов. Если мне только для развлечения надо, зачем детей плодить? Детишек мне Эмира рожает – сокровище, а не торха! Вот, думаю, на смену другую присмотреть, а её экономкой сделать. Она с супругой хорошо ладит, поэтому можно в доме оставить.