– Не вижу ничего смешного, – огрызалась на бегу девчонка. – Не отстанут – получат еще…
А дальше начинались серьезные неприятности. Не стоило питать иллюзий, что бандиты не видели, куда они побежали. Отлично видели. Но замешкались по ряду форс-мажорных причин. Это утешало. Их могли догнать в любую минуту – зэки неслись, охваченные яростью, не чуя боли, исполненные жгучего желания поймать и убить…
Место для дачного поселка было выбрано не совсем удачно. Весь ландшафт вдоль и поперек прорезали овраги – большие, малые, снабженные утлыми мостками и просто деревянными настилами, грубо сбитыми и едва закрепленными. Начинался рассвет – безрадостный, серый. Хлопья тумана клубились по оврагам, цепляясь за голый кустарник и космы увядшей травы. На поверхности земли тумана было меньше – видимость составляла метров пятьдесят. Моросил дождь – уже и не вспомнить, то ли постоянно моросил, то ли недавно начался. Они бежали по трясущимся мосткам, стараясь не смотреть вниз, по дощатым «тротуарам», превращенным в скользкую гладильную доску; с «тротуаров» падали в разливы грязи, трещины, колдобины, теряли скорость, на отдельных участках «дистанции» откровенно буксовали, ругая друг дружку. Это очень напоминало популярный сон, который видел, наверное, каждый: бежишь изо всех сил, рвешь жилы, а фактически стоишь на месте – в отличие от тех, кто висит у тебя на хвосте…
Дачки нависали над обрывами, участки уступами сбегали в ложбины (что весьма затрудняло толковое земледелие). Но не все овраги были приспособлены под «четыре сотки». Некоторые успешно использовались под свалки. С одним таким и пришлось столкнуться в самый драматический момент. Сил уже не было – брели по колено в грязи. Черный пес – косматое, страшенное чудище, со свирепой перекошенной пастью – махнул через изгородь и с хриплым лаем бросился наперерез! Такая страшила, да еще в момент, когда он тут совсем не нужен! Крик ребенка поразил Максимова больше, чем этот уродец. Варюша орала так, словно ее зэки резали. Слева овраг – она метнулась в него, не раздумывая. Покатилась, кусты затрещали. Максимов растерялся. Собака прыгнула на него, мощно отталкиваясь всеми четырьмя лапами! Кто такая? Приблуда местная? А чем питается в этом глуховатом месте? Людьми?! Он поскользнулся – это и спасло ему жизнь. Собака развернулась на краю обрыва, снова прыгнула. Воспаленные глаза сочились бешенством. Он отмахнулся автоматом, начисто забыв, что надо стрелять. Удар пришелся псине по черепу, но тем не менее она вцепилась ему в голень! Сомкнула челюсти… Ужасная боль понеслась по ноге. Максимов завизжал, принялся остервенело бить собаку по хребтине. Чудовище разжало пасть, зарычало. Шерсть взметнулась дыбом – буквально! Какого дьявола прицепилась?! Он отыскал трясущимся пальцем спусковой крючок (любил Максимов собак, но не до такой же степени!). Уродище почуяло угрозу, метнулось в сторону. Выстрел взрыл фонтан в грязи. Мимо. Прыжок! Но лапы тоже застряли в жирном месиве, собака замешкалась, а Максимов машинально отшатнулся и, поняв, что деваться уже некуда, прыгнул в обрыв!