– Старость.
Надя закрыла глаза, прижалась к его щеке, обняла за шею и со сладким придыханием прошептала:
– Мама, я пропала. Я люблю кого попало…
Максимов потерся носом о мочку уха. Мочка сразу стала грязной, а на носу блеснула светлая полоса. Самое время «отформатировать мозги». Но когда? Не жизнь, а сплошные цейтноты.
– Мое чувство к обитателям этого дома тоже растет, как бамбук, – признался сыщик. – Но должен тебя предупредить, Надя, что однажды я был женат, и практика показывает – верность жене не входит в число моих добродетелей, как ни горько это признавать.
– Ты, наверное, сволочь? – догадалась Надежда.
– Последняя… – пробормотал Максимов. – А может быть, первая…
Они стояли, не двигаясь, очень долго, а потом Максимов осмелился шепнуть Надежде, что хорошо бы позвонить…
– Папка… – плакала Маринка в трубку, – ты совсем меня не любишь! Ты убийца, папка! Ты сломал мое трудное детство, а теперь и вовсе хочешь загнать в могилу! Как тебе не стыдно, родитель? Я два дня мечусь от окошка к окошку, не нахожу себе места, срываюсь на каждый телефонный звонок, насилую сотовый, перебираю старые фотографии…
– Квартиру, надеюсь, еще не продала? – ухмыльнулся Максимов. Не передать, с каким удовольствием он вслушивался в надрывные, негодующие нотки ее голоса. – Ладно, Мариша, – перебил наконец возмущенные рулады, – не доказывай лишний раз свою необъятную дочернюю любовь. Орешь так, словно я не воскрес, а помер. Дверных звонков не отмечалось?
– Были, папа. – Выпустив пар, Маринка притихла. – Но ты же учил меня никому не открывать в твое отсутствие. За исключением трех физиономий из твоего агентства – слава богу, я их запомнила, двух физиономий из полиции, одной физиономии из…
– Остановись! – поморщился Максимов. – И ответь на простой, но каверзный вопрос: ты не ходишь в школу?
– Можно и в школу, – ехидно ответила Маринка, – но там пустые стены и, что характерно, ни одного учителя. Каникулы ноябрьские, пап, которые я провожу, исключительно бегая от окна к окну, к телефону, на балкон…
– Остановись же! – засмеявшись, снова попросил Максимов. – Со мною все в порядке, Мариша, я выбрит, поглажен, хорошо одет и выполняю ответственное правительственное задание. Надеюсь, в ближайшие сутки ты меня увидишь. Сиди дома и никому не открывай. И не вздумай звонить на сотовый, все равно я его потерял.
Домашний номер Екатерины он набирал с особой осторожностью, готовясь к массированной психической атаке. Чего хотел, на то и нарвался.
– Господи! – убитым голосом заговорила Екатерина. – Я уснула десять минут назад. Что может быть хуже ошибочного телефонного звонка в два часа ночи?!