В Красном Кресте нас приняли радушно, дали позвонить в Бельгию и с моей помощью объяснить сыну Веры Денисовны, в чем дело, а то она, когда брала трубку, вместо того, чтобы говорить по делу, начинала спрашивать, не кашляет ли Олежка, как себя чувствует малыш после поноса и что они ели сегодня на обед.
Потом сообща с фрау Бальцер стали составлять маршрут шпионской поездки, как в «Семнадцати мгновениях весны» – нам с Верой Денисовной обоим одновременно пришло в голову это сравнение, отчего она всхлипнула, укрывшись веером:
– Думали ли мы когда-нибудь, что будем вот так по миру скитаться, унижения глотать, защиты искать?.. Но и в России жить стало страшно. И с чего это в нашей дикой стране отменили смертную казнь?.. Я мирный, незлобный человек, врач, но в России казнить – не переказнить, сплошь дичайшие преступления, повальные убийства, серийные маньяки, зачем они нужны?.. Мы не доросли до цивилизации. Надо срочно ввести смертную казнь, а еще лучше – публичную, с четвертованием и колесованием, может, хоть тогда поприутихнут… Да-да, я не шучу, народ давно об этом говорит!
На прощание Вера Денисовна еще раз посоветовала мне проверить глазное дно, снять рентген затылка и крепко поцеловала в щеку, оставив следы красной помады. Их тут же стерла салфеточкой юркая и смазливая фрау Бальцер, которая решила сама отвезти Веру Денисовну на границу с Бельгией и под этим предлогом резво отпросилась у шефа на целых два дня. Шеф после обеда был в хорошем настроении и милостиво разрешил. Довольные все трое, мы разошлись в разные стороны.
Дорогой друг, спешу сообщить, что в тяжелое ярмо вляпался. Даже и не поверишь – ремонт затеял!.. Казалось бы – зачем?.. Могилу и без меня украсят, а где жить – не все ли равно? Нет, туда же. А все из-за аспирантки-голощелки – ей, видите ли, не нравится сексом среди рухляди, развалин и мурашек заниматься и в ванне мыться, где до этого стая косовских албанцев всю жесть с ванны в дикой злобе сковыряла.
Ну ладно, думаю, можно сделать, хотя, по мне лично, в руинах куда как поэтичней трахаться, и чем руинистей – тем новой похоти прибавляется: я, типа, сейчас Тамерлан и Мамай, на своем пути всю крушу, рушу, всем «шу», а не то – у-у!.. Никому не поздоровится!.. Не с кем будет поздороваться!.. Обнажен и очень опасен!
Конечно, я попытался было отнекиваться и увиливать, но куда там – голощелка завела знакомую песнь про то, что больше в такой мерзости купаться не намерена, без нормального стола в кухне ей трудно, что ей родного ТВ не хватает, словом, хотя бы унитаз сменить, антенну повесить и какой-нибудь стол на кухоньку поставить, не все же на перевернутых ящиках убогую еду на половой плитке готовить!..