Я с удивлением еще раз перечитал:
фамилия: Тоганлы
имя: Назым
год рождения: 1962
место рождения: с. Бурдахчи, Турция
национальность: турок
язык/и: курдский / русский
вероисповедание: неизвестно
Такой винегрет мне еще не встречался.
Кое-что прояснили данные жены: «Валентина Тоганлы, 1968 года рождения, город Тверь, русская, православная». Очевидно, смешанный, русско-турецкий брак. Только почему язык курдский?.. Я сказал Ацуби, что беженец показывает русский вторым языком и, может, ему нужен другой переводчик, турок или курд, но Ацуби сказала, что эта семья приехала из России, стоит под российским кодом и переводчик для них выбран правильно, а если что не так – Марк разберется.
– Ладно. – И я пошел в приемную, где сразу обратился к блондинке: – Вы Валентина?
– Да.
Я представился, сказал, что буду им переводить. Она кивала. Мальчик, уцепившись за юбку, не отходил от матери. Глаза у него были полузакрыты, а рот – полуоткрыт. От группы небритых курдов отделился кряжистый молодой человек:
– Я – муж, да, Назым. Издравствуи!
Я пожал крепкую ладонь.
– Может быть, вам лучше будет вызвать турецкого переводчика? – спросил я, но Валентина, вдруг заметно испугавшись, сказала, что Назымчик русский уже очень хорошо знает, в России десять лет живет, а турецкого переводчика совсем не надо, турки курдов ненавидят.
– Но он же турок? – заикнулся было я, но решил не ввязываться. – Мое дело спросить, чтобы потом проблем не было. Вначале пойдем я и Назым, а вы с ребенком подождите. Потом вас будут опрашивать.
– Долго ждать? Ребенок не завтракал еще, – ответила она.
– Не могу сказать. Лучше покормите ребенка. Вон, у него можно купить, – указал я на Бирбауха, который сортировал пришедшие письма и пакеты. – У него есть печенье, шоколад и всякое такое…
В музгостиной Ацуби ждала у фотоаппарата. Назым сел, уставился в аппарат. Он смотрел молча, упорно не мигая. По коридору, мимо открытых дверей, прошмыгнула группка китайцев, которых д-р Шу вел на уточнение данных (что всегда напоминало мне настройку инструментов в оркестре перед концертом). Назым, не поворачивая головы, все так же упрямо глядел в объектив. После щелчка он встал и так же молча перешел к станку, вытянул руки. Ацуби в перчатках осторожно ворочала его волосатые запястья и грубые пятерни, краснея до ушей.
Потом мы уточнили данные. Все было правильно: Назым был турком, родился в Турции, но в курдском горном селе, где жили практически одни курды, и поэтому турецкого языка толком не знает. А в 90-м году он уехал в Россию и жил там до тех пор, пока не начались проблемы. Говорил он по-русски коряво, но сносно, понять можно было: