Собака испуганно в глаза смотрит. Ботинки. Туфли. Мятые салфетки. Кусочки печенья… «Эпилептик?» – спрашивает форма. «Еще нет». – «Диабетик?» – «Пока не был». – «Гипертоник?» – «Не успел». – «Ну, сейчас скорая приедет, вставать нельзя». «Да неудобно, – говорю, – люди смотрят. Я уже ничего, нормально себя чувствую…» «А вот этого вы знать не можете, как вы себя чувствуете. Сейчас врачи подъедут, они и решат». Вот такой разумный немецкий подход. Псина поближе подобралась, носом крутит, понять пытается, что к чему, почему человек на ее уровне лежит.
«Собаку уберите, а то укусит!» – заверещала завитая старушка. «Не укусит, – отвечаю, – пусть сидит!»
Первой полиция является. На корточки присела, спрашивает, кто такой, пил ли сегодня или, может, кокаин нюхал или героин колол – «Пристрастиями страдаете, словом?» «Нет, – говорю, – вот паспорт». Пока записывали и руки на проколы проверяли, скорая с тормозными визгами и сигналочьим гамом подъехала. Санитары перетащили на носилки. Так опять в евангеличку попал. И что бы ты думал – опять к тем двум веселым сисястым сестричкам-медичкам!
«Хи-хи да ха-ха, – пока раздевали, чтоб кардиограмму снимать. – Пили?» – принюхиваются, с двух сторон в четыре груди приникли, как в порнофильме (у меня давление тут же подскочило). «Так рано не пью», – гордо отвечаю (признаваться никогда нельзя). «Ладно, – смеются, – мы вам сейчас волосы на груди побреем, у вас шерсть такая густая, что клеммы некуда присосать» (спасибо, герр Клемме, что присоски придумал!). «Не уродуйте, прошу как коллега, я же не меринос. Как перед женщиной потом бритым явиться?» «А вы рубашку не снимайте, другие части тела показывайте, – нагло смеются и давление измеряют. – Низкое. Мало с женщинами общаетесь, наверное». «Нет, – говорю, – регулярно общаюсь, просто, может, сегодня критический день у меня?.. Вот и упал. И очень больно ударился. Поэтому очень прошу дать мне по-коллегиальному капель с кодеином, которые у вас есть в избытке».
Они пошушукались, бюсты поправили. «Нет, – говорят, – не дадим – ушибов нету». – «А вы смотрели?.. Осмотрите, может, и есть где-нибудь…» – «Хорошо, раздевайтесь, осмотрим!» Раздели донага, нахихикались вдоволь, грудь обрили, клеммы всосали, кардиограмму сняли и потом дали капель, штук тридцать. А может, и все сорок. И на том спасибо. Я капли быстро проглотил, водой на пол плеснул и панику поднял: «Ой, лекарство разлил!» И такое огорчение показал, что сестрички еще порцию капель нацедили, хотя и видели подвох. Пока на коляске в палату везли, задремать успел.