– Понял, – взмахнул своей волосатой, как у гориллы, рукой главный инженер. – Но… Слушай, эти операции каждый день нарушают. Все. Кто хочешь, то есть. И никого по ней не посадили. Смешно.
Шеф группы маркетинга, стряхнув с сигареты серебристую горку пепла, заметил:
– Вот именно.
Мне ясно, что этим хотел сказать главный аналитик “Козерога”. Видимо, пока я занимался драгоценным здоровьем Лидочки, ребята времени зря не теряли.
– Значит так, борцы за восстановление исторической справедливости. Давайте все по порядку, – пытаюсь направить общие выводы в русло нормального совещания. – Тем более в нашем деле нет ничего важнее мелких деталей. Слово имеет адвокатура, остальных прошу набрать коньяка в рот.
Главный инженер при этих словах заерзал, однако даже не попытался сыграть на нервах генерального директора своим годами отточенным движением по направлению к заветной фляге.
– В настоящее время Ланду перевели из изолятора временного содержания в тюрьму, – протер белоснежным платочком линзы очков в золотой оправе адвокат Степанченко, доказывая кратким ответом свой высочайший профессионализм.
Выразительно смотрю в сторону главного инженера.
– Порядок, – ответил тот, – в камере приторчит, как король на именинах.
– Как король? – недоверчиво переспрашиваю.
– Ага. В общем, отношение сокамерников к нему будет доброе.
– Ты меня окончательно успокоил. Я-то думал, его действительно короновали…
– Давай бабки – нет проблем, – заметил главный инженер.
Оставляю этот наглый демарш без внимания и обращаюсь к Степанченко:
– Тебя что-то насторожило?
– Все. С самого начала. Дело было сброшено в следственный отдел через два часа после задержания, в семь часов вечера. Ланду взяли на подставе. Один из клиентов расплатился с ним за компьютер наличными долларами, тут же появились менты. Они заранее знали, где находится черная касса.
– Удивил. В каждой фирме есть стукач на подсосе, вот он и сработал, боец невидимого фронта. Кто проводил задержание?
– Областной отдел борьбы с экономическими преступлениями. Старший лейтенант Хлудов. Степанченко замолчал, потому что я перевел взгляд в сторону главного инженера.
– Мент жадный до упора, – коротко ответил тот.
– Материальное положение?
– Тяжелое. Мусора уже три месяца не получают зарплаты. А этот гоняет на почти новой “ауди”, недавно прикупил дачку, бывает в ресторане “Восток”…
– Степан, какой срок ему грозит? Не старлею, сам понимаешь.
– Максимально два года условно.
– Считай, теперь и меня все настораживает. Такое наказание, суровее не придумаешь, но менты отчего-то его посадили в тюрьму, а не на подписку. Какой из этого следует вывод?