Через неделю он уговорил мать принять его обратно, подкупив роскошной поездкой в Париж. Неприятная история была похоронена и забыта.
Рэй провел рукой по ее волосам:
— Мэдди, посмотри на меня.
Посмотрев, она увидела на его лице сочувствие и тень раздражения.
— Ты никогда никому не рассказывала об этом?
— Только Кэлу много лет спустя.
— Кто такой Кэл? — нахмурился Рэй. Неуверенная улыбка тронула ее губы. Мэдди на секунду показалось, что он ревнует.
— Мой брат. Он адвокат.
Брови Рэя разгладились.
— Что он сказал?
— Забыть и двигаться дальше…
— Но ты не смогла, — проницательно заметил Рэй. — Зато придумала правило — не спать с начальниками.
— Лучшее, что пришло мне в голову, — призналась Мэдди, которой эта затея казалась теперь детской и наивной. — Не могу поверить, что исповедалась тебе. Наверное, ты думаешь, я чокнутая, если меня это так долго мучило.
Рэй откинул назад ее кудри:
— Тебя все еще тошнит?
— Нет. — Мэдди прикусила губу, с удивлением отметив, что воспоминание вызывает скорее сожаление, чем боль. От облегчения слегка кружилась голова.
— Уверена? — Он быстро поцеловал ее в губы. — Не хочу рисковать.
Дерзкое заявление заставило Мэдди рассмеяться.
— Надеюсь, ты не предлагаешь заняться сексом? — Она еще не успела закончить фразу, а его руки уже скользнули ей под майку.
— Ни в коем случае, — шептал Рэй, покрывая поцелуями шею. — Не сексом. Всего лишь проникающей терапией.
Она ахнула, когда он расстегнул лифчик и накрыл горячей ладонью набухшую грудь.
— Я хочу войти в тебя, Мэдди, — сказал он, поглаживая чувствительный сосок.
Мышцы в низу живота сжались, но сладкая дрожь замерла, как только Мэдди вспомнила печальный опыт их первого контакта.
— Не думаю, что это хорошая мысль. — Она отстранилась и одернула майку.
— Почему? — удивился Рэй, удерживая ее за бедра.
— Ты слишком… — Мэдди стыдливо покраснела и опустила глаза на огромный бугор под его натянутой до предела ширинкой. — Но можем заняться чем-нибудь еще.
Она, правда, не знала чем.
Изнемогая от вожделения, Рэй не знал, смеяться или плакать от наивного предложения Мэдди.
— Черт. Неужели я был так плох?
— Дело в другом, — торопливо ответила она, и горячий румянец на щеках стал ярче. — Это не твоя вина.
Рэя осенило: она старалась пощадить его самолюбие. Ирония ситуации заключалась в том, что женщины бросались на него с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать. Ни одна ни разу не пожаловалась, за исключением Марты.
До этого момента.
— Проблема в… анатомии, — продолжала Мэдди. — Мы… не подходим друг другу.
Рэй невесело засмеялся, раздосадованный очередным проявлением неопытности. Вчера он находил ее неискушенность трогательной, это давало ему преимущество и льстило уязвленному самолюбию. Сегодня все повернулось иначе.