— Вот что, ребята, — сказал он, — сегодня день у нас знаменательный. Армия вооруженных узников даст бой фашистам. Будет настоящая война. Вам нужно все это время быть здесь, на блоке. Выходить на улицу никому нельзя.
— Нам ничего не сделается! — упрашивали мальчики. — Чего сидеть здесь в такое время…
Дядя Яша был неумолим.
Медленно передвигались стрелки часов на главных воротах. По ним были тщательно выверены часы, имевшиеся в бараках. Но все равно за главными часами наблюдали сотни возбужденных глаз. Из барака в барак передавалось точное время.
Ровно три часа дня… Осталось еще пятнадцать минут…
Как медлительна большая стрелка! Да уж не прилипла ли она к циферблату?
Прошло еще три минуты… Осталось двенадцать…
Осталось десять…
Девять…
Восемь…
Семь…
Шесть…
Пять…
— Еще пять минут, — шепчет Митя Бужу.
— Скорей бы! — вздыхает Илюша Воробей.
Они сейчас все вместе — Митя Бужу, Владек, Жан, Илюша.
Только Пети нет. Жив ли он?
В лагере тихо. Даже эсэсовские собаки не лают. Фашисты чувствуют что-то неладное, но они не предполагают, как велики масштабы готовящегося выступления узников. Подготовка к нему велась при строжайшей конспирации, предательство было исключено. А сейчас, в самое ответственное время, вся территория лагеря находится под контролем постов подпольной армии. Все узники знают, что появляться на аппель-плаце сейчас нельзя. Никто не должен выходить на вызов эсэсовцев.
Вот откуда-то издалека донеслось гудение самолетов.
— Не бомбить ли нас летят? — встревожился Илюша. — Тогда и не высунешься отсюда…
— Ничего, высунемся! — тихо отозвался Митя. — Боишься, Воробушек?
— Немного страшновато, — признался тот.
В последние минуты никто из мальчиков уже не мог следить за стрелкой часов. Навострив уши, они каждую секунду ожидали взрыва гранаты и думали, что этот взрыв будет необыкновенной силы, оглушительным, потрясающим.
Эсэсовцы, окружившие лагерь, видели, как из одного барака быстро выбежал узник, достиг аппель-плаца и что-то бросил по направлению к главным воротам, на колючую проволоку. Это и была сигнальная граната. Взрыв прозвучал глухо и совсем неоглушительно. Но то, что произошло дальше, действительно было оглушительным, потрясающим. Тысячи голосов кинувшихся на врага узников слились в один могучий, победный гром. Мощное «ура» потрясло гору Эттерсберг. Колонны подпольной армии начали штурм. В направлении взрыва гранаты и вниз, до самого ревира, эсэсовцев атаковали русские колонны. Левее шли немецкие коммунисты и далее, еще левее, — чехи, поляки, французы, бельгийцы, голландцы, евреи…