— Аля, ты собрала вещи? Аля!
— Федь, никак Танюшкину страховку не найду. Вроде тут, вместе с нашими лежала…
— Аль, хуй с ней! Я готов, давай хватай Таньку и выходим. Сейчас на дорогах такое творится….
— Всё, Федя, бегу. Лечу. Пойдём дочка, к бабушке поедем.
Фёдор защёлкнул в «сайгу» рожок, упакованный «бреннеками» и передёрнул затвор. Открыл шкаф и накинул куртку — «бундесверку», обул кроссовки — в них-то посподручнее будет.
— Аль. Лекарства?
— Скопом в сумку смахнула.
— Аль, давай присядем. На дорожку. — Фёдор обвёл взглядом свою, уже опустевшую, показавшуюся ему поникшей, квартиру. Вернёмся ли сюда когда ещё?
— Господи, Федь!!! Скажи что всё это не на самом деле!! — попыталась зарыдать, уткнувшись в плечо Фёдору, жена.
— Всё, Аль, всё. Возьми себя в руки. Пойдём. — и Срамнов заученным движением перекинул ремень ружья на плечо.
Когда Срамновы вышли из своего подъезда, двор уже суетливо кипел тревожной жизнью. Кругом бегали люди, с сумками, детьми, грузили своё добро в иномарки. Федин «трейлблейзер» был закрыт огромным чёрным американским автобусом, в который грузилась семья из второго подъезда. Глава семейства, полноватый мужчина лет сорока пяти, что то негромко внушал двум парням в костюмах, которые, кивая головами его внимательно слушали. Фёдор открыл свой «трейл», разместил сумки в багажнике, посадил своих и завёл машину. Люди из автобуса отметили его готовность выехать, но намерений выпустить его не показали. Открыв окно, Фёдор высунулся из машины.
— Ребят! Будьте так любезны — отгоните бус, а?
Полный мужик и его парни обернулись на голос Фёдора, и один из молодых, картинно выпучив глаза, бросил:
— Чё, торопишься куда? Щас люди закончат и поедем. Подожди!
Федя закрыл окно и тупо уставился себе под ноги.
— Федь! Не кипятись, пожалуйста, ладно? — положила свою руку на его, понимая, что сейчас начнётся, жена. — Радио вот лучше включи.
— Ага. — сказал Фёдор и рывком распахнул свою дверь.
— Эй, любезные! — вышел и направился к чёрному бусу Фёдор. — В любых других обстоятельствах я бы подождал, но сейчас — не тот случай. Я, кажется, культурно попросил. Что — сложно? Война всё спишет?!
Парень, который нахамил Фёдору, дёрнулся было к нему, но полный мужик поймал его за лацкан пиджака.
— Не дёргайся, Вадик. Остынь.
И обернувшись к Фёдору, протянул ему руку:
— Здорово, сосед. Ты не взыщи, все как на вулкане парни.
— Здравствуйте. Я Фёдор. — Срамнов пожал мужику руку.
— А я Геннадий. Куда едешь? — спросил Геннадий, прикуривая сигарету от неприлично дорогой золотой зажигалки.
— В Голицино, к маме.