Но у любой монеты две стороны, и я хотел бы прояснить кое-что, если до вас до сих пор не дошло. Все, что для вас так дорого, находится под угрозой.
Охотьтесь на меня как следует, потому что, пока я на свободе и могу прятаться в лесах, я буду забирать, забирать и забирать у вас самое дорогое. То, что я уже забрал и чего коснулся, покажется вам ерундой.
Каждую неделю, если вы не сумеете поймать меня, я буду отбирать у каждого из вас что-то дорогое. Я заберу давно потерянную дочь Келли Торн и ее внука. Я заберу жену Алана. Я убью мать Джеймса. И так будет продолжаться, пока каждый не станет жить так, как живете вы, Смоуки. До той поры, пока всё, что они любят, не исчезнет, пока их дома не опустеют и они не останутся с ужасным осознанием того, что все, что с ними случилось, произошло из-за того, кто они такие и чем занимаются.
Надеюсь, вы знаете, что я слов на ветер не бросаю. И я надеюсь, что мысль о пистолете, уже прижатом к вашему виску, приведет вас в состояние готовности. Я хочу, чтобы у вас, у вас у всех, были глаза убийц.
А теперь действуйте. У вас есть неделя. В этот период все, что вам дорого, будет находиться в безопасности. Через неделю я начну поедать ваши миры, и ваши души начнут умирать.
Разве вы не ощущаете, как это все увлекательно? Я ощущаю. Всего наилучшего.
Из ада,
Джек-младший.
P. S. Агент Торн, вы, вероятно, гадаете, что же я такого у вас забрал? Не исключено, что вы считаете, будто я по ошибке оказал вам услугу. Некоторым образом это возможно. Но подумайте получше. Вдруг я решил напомнить вам о том, что́ вы потеряли навсегда? Вы уже догадались? Что такое вы потеряли?
Я долго, очень долго, смотрю на текст, сидя в опустевшем доме. Я не печалюсь, я даже не злюсь. Меня наполняет то, чего они с самого начала добивались. Уверенность. Я скорее умру, чем позволю кому-нибудь из моей маленькой семьи закончить так, как я: говорить с самой собой и плакать в одиночестве.