Он снова затягивается. Внимательно смотрит на меня:
— Так и в чем тут дело, Смоуки?
— В чем обычно бывает дело, Барри? Псих, который обожает причинять боль и вгонять в ужас. — Я тру глаза. Как же я устала! — Преступник нацеливается на женщин, у которых есть личные сайты для взрослых в Интернете. Он… — Я колеблюсь. — Это должно остаться между нами, Барри. Я еще не готова передавать что-либо в прессу.
— Без проблем.
— Во-первых, «он» на самом деле «они». Их двое. Мы думаем, один из них заводила, он доминирует. И его заклинило на мне и моей команде. В качестве первой жертвы он выбрал мою лучшую подругу. Мы дружили со средней школы. И он об этом узнал.
У Барри вытягивается лицо.
— А, черт, Смоуки.
— То, что ты описал, похоже на их принцип действия. Они убили мою подругу, перерезав ей горло, тут есть отличие, но удаление органов — их почерк. Тот, кого мы считаем главным, утверждает, будто он потомок Джека Потрошителя.
Лицо Барри искажает гримаса отвращения.
— Чушь собачья.
Я киваю:
— Верно. У нас даже есть доказательство.
— Так как ты собираешься здесь действовать?
— Я хочу посмотреть на все одна. А затем Джин и Келли все обработают. После них ваша лаборатория сможет заняться углубленным изучением места преступления. Мне нужно все сделать по-быстрому и получить отчет о результатах.
— Понял. — Он относит сигарету к дороге и там выбрасывает. — Теперь ты хочешь ее увидеть?
— Да. — Я смотрю на Алана, Келли и Джина. — Алан, отправляйся домой к жене. Сейчас тебе незачем здесь торчать.
Он вроде как колеблется, но потом кивает:
— Спасибо. — Поворачивается и уходит.
— Келли, возможно, я пробуду там минут двадцать-тридцать. Потом вы туда пойдете.
— Какие проблемы, лапонька! Делай, что считаешь нужным.
Я подхожу к двери и несколько секунд стою, мысленно прислушиваясь. Через секунду я слышу стук колес темного поезда. Я ощущаю, как меня охватывает холод. Пространство вокруг меня расширяется, превращаясь в широкое поле. Я слышу темный поезд, я уже готова его увидеть. Теперь мне надо снова его найти. Проследить, как он двигался по этому месту.
Я вхожу. Ничего элегантного, но просто и чисто. Такое впечатление, будто кто-то очень сильно старался, но потом махнул рукой и перестал притворяться. Слабое, печальное ощущение. Разочарование еще не стало образом жизни, но оно не за горами.
«Вот и наступило», — думаю я.
Весь дом пропитан запахом смерти. Никакого аромата духов. Вонь убийства, грубая и реальная. Если бы души имели запах, то так бы пахла душа Джека-младшего.
Я смотрю вправо от гостиной и вижу кухню. Раздвижные стеклянные двери ведут на задний двор. Я подхожу и осматриваю щеколду. Обычная, дешевая, без следов взлома.