Джосбери достал из кармана две двадцатифунтовых купюры, положил их на стол и прижал сверху ладонью.
— За вранье я не плачу, Тай, можешь даже не стараться. Скажешь что-нибудь интересное — оставлю деньги на этом столике.
Глаза у Тая мигом загорелись: он, должно быть, уже прикидывал, что сможет купить. И у меня почему-то закралось подозрение, что этот парень вряд ли отправится в ближайший супермаркет за листьями салата и йогуртом с живыми бактериями.
— Она чего-то боялась? — подстегнул его Джосбери.
Тай неуверенно кивнул, но потом сразу пожал плечами — привычный жест.
— Она точно не хотела, чтобы ее нашли. Отказывалась переезжать на север от реки. Думаю, там жил этот парень — она никогда не говорила, что это парень, но мне казалось, что все ж-таки парень. Он, наверно, жил на северном берегу, поэтому она и не хотела туда перебираться.
Трое моих коллег переглядывались между собой, но я упорно смотрела только на мужчину напротив.
— Она никогда не упоминала о своей сестре? — спросила я.
Тай уставился на меня пустым, ничего не выражающим взглядом и, разумеется, пожал плечами.
— Думаете, он ее нашел? — спросил он. — Думаете, это он в ту ночь перерезал канат и поджег нашу лодку? Думаете, это его боялась Кэти? — спросил он уже у всех нас.
Джосбери смотрел на меня.
— Вполне возможно, — сказал он и выпрямился в полный рост.
Пятница, 5 октября
— Надо послать наряд в Кардифф, — говорила Таллок в диспетчерской, когда я пришла утром на работу. — Кого именно, пока не знаю. Но мы должны найти еще какие-то фотографии Виктории, поговорить с людьми, которые ее знали, и выяснить, где она живет.
Дверь снова отворилась, и я увидела, как Джосбери пропускает вперед Гейл Майзон с двумя бумажными стаканами кофе в руках. Один стакан она отдала ему, за что была награждена улыбкой. Запах кофе доплыл и до меня. У Джосбери волосы еще не высохли после душа. Зазвонил телефон. Трубку взял Барретт.
— Надо будет снова съездить на квартиру Купера, — продолжала Таллок. — Вдруг мы что-то не углядели? Частичный отпечаток или еще что.
— Босс… — Голос Барретта.
— Ее одежда, этот черный балахон с цветными разводами, он…
— Босс… — Уже громче.
Теперь мы все развернулись на голос. Блестящая черная кожа Барретта в одночасье потускнела.
— Тут… важный звонок. Голова нашлась.
Таллок застыла как вкопанная.
— Где? — только и смогла сказать она.
— В зоопарке, — ответил он. — В Лондонском зоологическом саду.
— Извращенка сраная, — процедил сквозь зубы Андерсон, когда мы проходили через ворота в обход длинной очереди.
Там нас уже поджидали два констебля в форме. Еще один стоял снаружи и объяснял посетителям, что их пока не могут пустить внутрь. Надеюсь, о причине он не распространялся.