— Я знаю, что это расследование дается ей дорогой ценой.
Я наконец смотрела прямо на него. Прищуренные глаза, одна бровь выше другой — он всем своим видом провоцировал меня на грубость в адрес непогрешимой Даны.
— Она сама мне говорила.
Нет, я больше не боюсь Джосбери.
— Нам всем оно дается дорогой ценой, — сказал он, дав понять, что последнее слово все равно будет за ним.
— Да, но не все мы страдаем расстройством питания. И далеко не у всех нас есть суицидальные шрамы на запястьях.
— Дана замечательно руководит этим расследованием, — отчеканил он, выделяя каждое слово.
Я подалась вперед и почувствовала легкий запах уксуса у него изо рта.
— А я и не спорю. — И снова отстранилась. — Я только спросила, все ли у нее в порядке. Она не только тебе нравится, если ты не знал.
Джосбери отвернулся, доел картошку и скомкал обертку. На минуту мне показалось, что он обижен.
— Это не суицидальные шрамы, — тихо сказал он.
Ничего себе!
— А какие же?
— Она не любит об этом рассказывать. Доела?
Я аккуратно сложила промасленную бумагу и встала с постамента. Ладно, разговор окончен, усекла. Мы молча пошли обратно, но я была уверена, что Джосбери просто о чем-то задумался, а не злится на меня.
— А чем ты планируешь заняться после стажировки? — спросил он, когда мы остановились выбросить бумагу и жестянки в урну.
Я потрясла кистями в воздухе, чтобы пальцы перестали пахнуть жиром и уксусом.
— Если честно, я так далеко не заглядываю. С этим бы делом управиться.
И я не соврала — просто сказала полуправду. Для меня жизнь действительно ограничивалась этим расследованием.
Мы снова зашагали к гостинице. Гравий уступил место дорожке из красного кирпича, которая должна была довести нас до самого порога. По пути нам попалась еще одна скульптурная композиция, на сей раз — круговая, в массивных камнях и литых чугунных чайках. Джосбери остановился и посмотрел мне в глаза.
— Надо будет поговорить, когда все это закончится. О твоем будущем.
Неподалеку, у самого отеля, сновали люди: парочка усаживалась в такси; две женщины средних лет, зябко поеживаясь, курили; мужчина расхаживал из стороны в сторону, громко разговаривая по мобильному, — на валлийском языке.
— Хочешь дать мне профессиональный совет?
— Скажем так: у меня есть пара идей. И у Даны, кстати, тоже. Если она переживет это дело, то попросит перевести тебя к нам в ОБОТП.
Разгулялся сильный ветер, и я попыталась поправить растрепавшуюся прядь. Но Джосбери меня опередил. Я отшатнулась от его прикосновения.
— В чем дело?
— Ни в чем.
Несколько чаек уже отломились от скульптурной композиции. Остались только их чугунные лапки на камнях.