Нет, эта женщина явно не работала в полиции.
— Я задам вам еще вопрос, а потом попрошу уйти. Итак: что вы тут делаете?
Бостон хотела было ответить, но вместо этого хрипло закашлялась.
— Она вам что-нибудь говорила перед смертью? — наконец выдавила она сквозь кашель. — Ее уже опознали?
Ну, теперь все более-менее ясно.
— Вы журналистка?
Она плотно сжала губы. Привыкла, должно быть, к уклончивым ответам.
— Послушайте, нам обеим нужно выполнять свою работу. Мне кажется, мы могли бы друг другу помочь. — Она огляделась по сторонам. — Где мы можем поговорить? У меня действительно есть важная информация.
— Следствие ведет детектив-инспектор Таллок, — сказала я. — Она работает в льюисхэмском отделении.
— Хорошо. Но мне в руки попало письмо убийцы, и, учитывая, что он обращается к вам по имени, я решила, что вам может быть интересно. Видать, ошиблась.
Она оттолкнула меня плечом и зашагала в сторону Вондсворт-роуд. Точно же соврала. Хотя…
Я догнала ее в десяти метрах от поворота.
— Простите, — сказала я, — тяжелый был день.
Губы Бостон расплылись в подобии улыбки. Она покосилась на паб на углу.
— Угостите чем-нибудь?
В субботний вечер посетителей, разумеется, хватало, но мы смогли уединиться в пивном саду, у самой стенки. Бостон закурила. Я ждала, потягивая диетическую колу. Она снова закашлялась и поймала мой взгляд на пачку сигарет.
— Да, не надо бы мне курить, — сказала она. — Но легким все равно уже хана, так что какая разница…
— Простите, — сказала я. Все, конечно, относительно. Жизнь у меня, прямо скажем, не сахар, но я хотя бы не выгляжу, как эта женщина.
— Разговор у нас, сами понимаете, не для печати, — сказала она, делая глубокую затяжку. — Я не буду вас цитировать, ничего такого.
— Я понимаю, — сказала я, хотя лично знала нескольких полицейских, лишившихся работы и репутации после разговоров «не для печати». Блокнота у Эммы Бостон не было; возможно, где-то был запрятан диктофон. Ее потрепанная холщовая сумка лежала рядом со мной. — Но у меня сложилось впечатление, что вы на данный момент знаете больше, чем я. Я не занимаюсь этим расследованием.
— Но это вы ее обнаружили?
Я кивнула.
— Она вам что-нибудь сказала?
— Вы говорили, у вас есть какое-то письмо. — Главное было не сболтнуть лишнего из жалости. — Письмо, в котором упомянуто мое имя. Если вы пытались таким образом меня сюда завлечь, то я немедленно ухожу.
Она достала из сумки тонкую прозрачную папку с листом бумаги внутри.
— Никто, кроме меня, к нему не прикасался. Я-то не знала, что это такое. Только тогда поняла, когда распечатала конверт. Потом, конечно, сразу вложила в папку. Я же правильно поступила? — Она как будто искала одобрения с моей стороны.