Сорок минут спустя мы переехали через Тауэрский мост. Джосбери на этот раз даже не потрудился включить музыку. На каждой остановке он принимался барабанить пальцами по рулю и переставал только тогда, когда мы снова трогались. Где-то в районе Уайтчэпел-роуд это начало меня всерьез бесить.
На одном из светофоров я услышала, как он бормочет что-то себе под нос. Я обернулась — он смотрел в окно. Сигнал сменился, и мы поехали. Ничего примечательного я не увидела. Ну паб, «Виктория» называется. Ничего особенного.
В парк мы заехали неподалеку от канала, с востока. Нас почти сразу же остановил парковый сторож. Джосбери показал ему удостоверение и спросил, как доехать до эллинга. Сторож пообещал, что нас встретят, и мы поехали дальше.
Парк Виктория был первым общественным парком в городе. Открыть его в середине девятнадцатого века помогла петиция к самой королеве Виктории, поданная одним местным парламентарием. На западе парка течет Регентский канал, на юге — канал Хертфорд-Юнион. Посредине проложена дорога Гроув-роуд. В восточной части — самой большой, через которую мы и ехали, — разбиты спортивные площадки.
— Знаешь этот парк? — спросил Джосбери, сбавляя скорость перед какими-то постройками.
Разговаривать не хотелось. Я не могла поручиться, какие именно слова сорвутся у меня с языка.
— Немного, — лаконично ответила я, а потом вдруг зачем-то прибавила: — В апреле тут цветут пролески.
— Хорошо, устроим пикник. А сараи эти знаешь?
— Откуда?
Джосбери пожал плечами.
— Ну, ты же питаешь слабость к сараям.
Обогнув детскую площадку, мы проехали мимо минизаповедника, спугнув двух оленей. Потом остановились, и Джосбери вылез первый.
Он посмотрел куда-то вдаль, как будто за нами могли следить. До сарая с лодками оставались считаные метры. Маленькое сооружение желтого кирпича, с красно-серой черепицей на крыше и синими ставнями — кстати, без окон. Одни ставни. Мы дождались, пока подойдет второй сторож.
— Напомни, где убили Джеральдину Джонс, — попросил Джосбери.
— Брендон-Эстейт.
— А как микрорайон называется?
— Виктория-Хаус. А что?.. О боже!
— Дошло наконец?
— Форест-Хилл — это викторианское здание.
— Ага. Викторианские места для викторианских убийств. Миленько, чего уж там.
Мое внимание привлек пруд — идеально симметричный овал в цементной оторочке. Темная вода стояла совсем низко: должно быть, спустили на зиму.