Для евреев такое «наделение Бога образом» приравнивается к идолопоклонству.
Однако Павел создавал свою концепцию отнюдь не для евреев, а для народов мира — а требования Торы к ним в вопросе запрета идолопоклонства гораздо мягче. Конечно, желательно, чтобы все люди придерживались строгого монотеизма, но для неевреев Библия запрещает только прямое идолопоклонство, присоединение же к Богу каких‑либо «образов», помогающих осознать Его, рассматривается для них как допустимое. В терминологии иудаизма этот подход называется «шитуф», букв, «компаньонство» (= образ, присоединяемый к Богу). Именно такой тип религии создает Павел, — т. к. он, видимо, считал, что только когда монотеизм будет дополнен образом Иисуса, он будет иметь надежду на успех всемирного распространения.
27. Идея «богочеловека» и создание понятных эллинам иллюстраций к еврейским концепциям Религия «мштуф — компаньонства», с легко зримым образом Иисуса, создавала народам мира как бы «понятную иллюстрацию» к еврейским теологическим концепциям, не дающим никакого видимого образа Бога.
Рассмотрим, например, идею «богочеловека», в соответствии с которой для христианина Иисус символизирует идею соединения Божественного и человеческого, несмотря на непреодолимую онтологическую пропасть между ними. Эта идея, имеющая центральное значение для христианской мистики и этики, представляется внешнему читателю обычно как «важнейшее христианское нововведение», несовместимое с иудаизмом, — однако на самом деле эта идея полностью проистекает из еврейской концепции «сотворения Богом человека по Своему образу и подобию», данной нам на первых же страницах Книги Бытия.
На единстве в Иисусе человеческой и Божественной природы христианство основывает огромное этическое и теологическое содержание, однако иудаизм провозглашает ровно те же самые идеи на основе соединения Божественного и человеческого уже в Адаме, первом человеке. Если для христианства богочеловеком является Иисус, то для иудаизма богочеловеком является Адам, и далее всякий вообще человек на Земле. (Т. е. в иудаизме Адам в некотором смысле является «идеальным богочеловеком, к уровню которого всякий смертный должен тянуться» — функция, совершенно соответствующая роли «Иисуса как Богочеловека» в христианстве.) Однако еврейская концепция богочеловека чисто текстуальна и непроста для восприятия, в то время как основанная на зримом образе Иисуса концепция христианская — явлена, и для восприятия гораздо более легка.
Таким образом, проповедуя миру Иисуса и декларируя тождество Иисуса с Богом (или ведя к этому), — Павел, с одной стороны, устанавливает непроходимую границу между иудаизмом и создаваемым им «монотеизмом для неевреев»; а с другой стороны, как бы «добавляет иллюстрации» к совершенно фундаментальным еврейским концепциям.