— Успокойся, сынок. Я все понимаю. И тоже мучался, как ты, но Лилиана никогда не была беременна.
— Как так? — потрясенный Маркус взглянул на усмехающегося Бруну.
— Да-да, — подтвердил отец. — Мне об этом сказала Луана. Она видела, что я не сплю ночами, и пожалела меня. Ей же сказала Лилиана, пока они были в Арагвайе. Они же подружились…
Маркус вдруг расхохотался как сумасшедший, и, глядя на сына, расхохотался и Бруну.
— Только прошу тебя, не связывайся больше не с кем, сынок, — закончил Бруну и пристально посмотрел на Маркуса.
Все это сообщил Бруну и сенатору, приехавшему выяснить, как обращались с его несчастной дочерью в доме Медзенга, и тем самым обвиняя их в произошедшей трагедии.
Сенатор опешил и не поверил. Но… пока сказать ему было нечего. Дома он приступил с расспросами к дочери. Та расплакалась, обиделась, как смеют ей не верить!
— Только врач может сказать нам правду, — решил сенатор. — Мы пойдем к врачу.
Но дальнейшее поведение дочери убедило его в правоте старого друга. Лилиана ни за что не хотела обследоваться, потом, правда, согласилась, но, как выяснилось, соврала и все-таки не пошла. В конце концов она призналась матери, что да, она и не была никогда беременна, но ей хотелось выйти замуж за Маркуса!..
Роза вздохнула с облегчением. Хотя и рассердилась про себя тоже: надо же! Столько накрутить! Что за легкомысленная девчонка!
— Пусть папа достанет мне какую-нибудь стипендию в Штатах. Я уеду учиться, буду далеко от Маркуса и все забуду, — попросила Лилиана.
Роза не могла не согласиться, что просьба дочери — это самый разумный выход из создавшегося положения. На том они и порешили.
Жудити пристально смотрела на Мариету.
— От твоей постели пахнет мужчиной! — с негодованием заявила экономка. — Теперь я думаю, что ты и впрямь Бердинацци, ведь наглости тебе не занимать! Подумать только! Проводить Медзенгу прямо в дом! Это уж слишком!
— И что ты теперь сделаешь? Пожалуешься дяде? — с недоброй усмешкой осведомилась Мариета.
— Вот еще! Очень нужно! — ответила Жудити. — Я хочу, чтобы ты наконец стала хоть что-то соображать. Ты понимаешь, что и этот парень может погибнуть по твоей милости, как погиб Фаусту?
Правоту Жудити подтвердил Жеремиас, сказав несколько дней спустя Мариете:
— Работники мне сказали, что возле нашего имения останавливается какая-то машина с номерами Рибейран-Прету, за рулем которой сидит какой-то юноша.
— И что вы думаете по этому поводу? — осторожно осведомилась Мариета.
— Ничего не думаю. Просто распорядился: как только машина появится, стрелять без предупреждения.