— Нет, — твердо ответил Зе. — И потом, раз ты Бердинацци, значит, наследница старого Жеремиаса. Неужели допустишь, чтобы какая-то самозванка увела у тебя из-под носа миллионы?
Луана нахмурилась:
— Наследство это проклятое. Если оно причина твоего приезда, то ты напрасно бил ноги. Я никуда не поеду!
Зе видел, что девчонку не уговоришь, силой тоже не увезешь, так что придется возвращаться ни с чем.
— Пусть хозяин сам с тобой разговаривает, — в сердцах бросил он.
— Если Бруну сюда приедет, он меня не найдет, я уйду отсюда, так ему и передай!
Зе только плюнул на такое упрямство. И уехал.
— Ты что, в самом деле можешь получить миллионы? — с удивлением спросила Жасира.
— Нет, не могу, потому что мой отец ненавидел своего собственного брата. И вообще, я уже отдала это наследство.
— Кому? — все с большим удивлением продолжала свои расспросы Жасира.
— Понятия не имею, — устало ответила Луана. — Давай не будем больше об этом.
Она и впрямь не хотела никакого состояния и проблем, которые всегда связаны с деньгами. Она не хотела унаследовать вместе с деньгами ненависть, зависть и все прочие беды, которые погубили ее семейство.
«У меня есть руки и голова, и я всегда сумею прокормить себя и малыша. Я никому не позволю вмешиваться в нашу судьбу!» — таково было ее решение, и было оно твердо и непреложно.
Со своими нерадостными известиями Зе подоспел не слишком вовремя. Бруну и так находился в страшном раздражении. Он обнаружил, что Лия не ночует дома. Встретив ее на рассвете у двери, когда она все-таки возвращалась к себе он учинил ей настоящий допрос. И Лия не стала запираться.
— Ты что же, не девушка? — потрясенный, спросил Бруну.
— И уже давно, — последовал ответ дочери.
— Ну попляшет у меня этот твой негодяй! — спета его последняя песенка, — пробормотал Бруну, сжимая кулаки.
— Не стоит, папочка, он у меня не первый, — ответила Лия. — И вообще, мне кажется, что тебе не стоит читать мне нотации, спал же ты с Луаной, а она, кажется, досталась тебе девушкой… И что? «С ней покончено, она — Бердинацци» — ты ведь так сказал, папочка? — И Лия закрыла за собой дверь.
Тяжело дыша, Бруну сжимал и разжимал кулаки — Лия ударила его в самое больное место, хоть он и не сомневался, что рано или поздно ему этот удар нанесут.
А теперь Луана нанесла ему еще один, отказавшись от его забот. Болея душой за возлюбленную, он простил и дочь. Ему было нестерпимо оставаться с ней в ссоре.
— Наверное, я стал слишком стар. Я из тех времен, когда девушки блюли себя до замужества. Живи как хочешь. Раз это твоя жизнь, — сказал он Лие.