- Вон! Вон он - Ванькя! - Раздались крики. Приняв от денщика заряженную фузею, я сдал команду капралу и, пользуясь оружием вместо посоха, заковылял к своему противнику.
- Эй, любезный! Ну-ка, уймись! На государевых людей руку подымаешь!
- А-а-а... Су-у-уки! - Помещик нагнулся, подобрав валявшуюся на земле дедовскую саблю, и двинулся на меня. Похоже, он был пьян до беспамятства, но двигался ловко: бывают такие люди, у которых ум намного слабее членов. Всего разумней было его застрелить, но я зачем-то стал отбивать клинок багинетом. Со звериной силой ухватив фузею свободной рукой за ствол, мой противник отвел ее в сторону и снова замахнулся саблей. Не бросать же оружие! Вывернув ствол до касательной к вражьей щеке, я выстрелил. Оглушенный и опаленный пороховым огнем, Ванька отпрянул и тут же получил прикладом по уху - плашмя, как веслом. И еще раз. Только тогда очнувшиеся мужики бросились мне помогать.
- Вяжи их!
- Бей глуздовских!
- Всех пере.....м!
С трудом удалось утихомирить бекташевцев, желающих полного унижения врагов, и вывести за околицу. Силами инвалидов, повязали и заковали в железа ванькиных подручных, что нападали на моих крестьян. Кого не удалось поймать - взяли семьи в аманаты. Приобняв Рогожникова за плечо, я отвел ландрата в сторонку:
- Слушай-ка, братец! С рекрутами у тебя как? Есть недоимка?
- Ну, не без этого.
- Так мы ее сейчас и покроем. Или хочешь бунтовщиками записать?
- Нет, лучше по-вашему, господин генерал. А то неведомо, похвалят или накажут.
- Приятно иметь дело с разумным человеком. Не доросли они до бунтовщиков, хоть и противление оказали. Ишь, развоевались! Вот пусть со шведами теперь сражаются. Казнить незачем. Я записку рекрутскому начальнику напишу, чтоб их по разным полкам разобрали и держали в строгости.
Сдав в рекруты соседа и самых бойких его мужиков, удалось восстановить 'европейский эквилибриум' в пределах волости. За поимку нетчика мне полагалась половина имения, но я на том не настаивал: кому нужны крестьяне, готовые воткнуть нож в спину?! Ну их, чужих. Зато со своими намного проще стало договариваться.
В недолгом времени прибыли мастера, вызванные мною из Тулы. Егор собрал мирской сход. Только я вышел на крыльцо - тишина встала замечательная.
- Три дела вам прикажу, мужики. Первое дело невеликое. Вот печник, звать Василий Сизов. Помогите ему глину рыть, кирпичи лепить и все, что скажет - а он вам печки сложит. Голландские, с дымоходом. Кормить будете как пастуха, по очереди - у кого работает. Нынешним летом не успеть, а через год... Что, Вася? Ладно, через полтора года. К послебудущей зиме чтоб ни одной курной избы не осталось. И так хорошо, говорите? Деды жили? Деды ваши жили не за мной. А я у царя не последний человек. Мне бесчестье, ежели мои крестьяне чумазыми ходят. Еще стекла ящик пришлю: дешево, в полцены. Но это уже по выбору, кто похощет.