потупив взор и не выражая эмоций. Воины молча смотрели на… меня. Мило улыбнулась усем
присутствующим, встала еще ровнее, чем прежде и вообще очень Микусика не хватало. Она бы
заявила что-то вроде «Внимание, начинаем парад абсурда. Кирюсь, твой выход!». Но Мики не
было, а абсурд был.
- Чего народ ждет? - шепотом спросила я.
- Твоего приветствия, - так же шепотом ответил Ар.
- Потом чего?
- Потом ты должна пройти к Нрого.
- Аааа…
И я шире улыбнулась всем, сверкнув идеальными зубами (спасибо стоматологу), затем вскинула
руку и грациозно помахала, в знак приветствия.
- Не так, - прошипел братец.
- Хм.
Вскинула обе руки над головой, сцепив в замок и потрясла ими, как делали некоторые из наших
гонщиков, приветствуя толпу.
- И не так, - простонал Ар, скатываясь в банальную истерику, то есть едва не ухахатываясь.
После недолгих размышлений, вытянула правую руку вперед, ладонью вниз, подражая военному
приветствию некоторых воинственных государств. И такая тишина наступила!
- Короче всем драсти! - решительно произнесла я, и потопала к Нрого.
И пошла я так, как ходим мы с Микой - от бедра, спина прямая, высокий каблук позволяет чуть
покачивать бедрами. От такой походки и в универе у многих крышеснос был, а тут… А тут я
расслышала шуршание ткани. Остановилась, обернулась - дамочки и бегемоты всех мастей и
размеров, в этот самый момент разом опускались на колени, вслед за тем разом поклонились.
Короче это типа такое приветствие, как оказалось!
- Нестабильный атом, это уже извращение какое-то, - задумчиво произнесла я. А потом решила
поинтересоваться. - Дамы, а коленки испачкать не боитесь? Эти бугаи только с улицы, а там
навоз после животинок в наличии, это ж вы сейчас чуть ли не мордой в дерьмо!
Все как одна резко выпрямились. Те, что помладше даже с колен вскочили, а те, что старше разом
на меня посмотрели.
- Это не Киара, это хуже! - вдруг прошипела одна из присутствующих.
Ну да, мамочка женского унижения никогда не терпела, а значит, и вести себя буду так, как меня
мама воспитала. И самодовольно улыбаясь, я гордо потопала к Нрого. На воинов в процессе
шествия я не смотрела, зато взгляд супружника явно выражал всеобщую эмоцию, то есть смесь
гнева и раздражения.
- Помню-помню, - подходя к нему, виновато пробормотала я, - на мышцы не смотреть, правду не
вякать, дуру изображать, а если всего этого не делать, то вы себя неуютно ощущаете.
- Память - девичья, - насмешливо произнес Нрого.
- Женская, - проворковала я, памятуя, что мне за это абсолютно ничего не будет.
Нрого едва заметно усмехнулся, подошел, наклонился к моему уху и прошептал: