как-то сомнений не возникает. А не возьму, тогда что? Проводит домой? Почему-то такое
ощущение, что может… но надо ли. О моих желаниях речи нет, я его уже так хочу, что меня даже
зрители не смутят, но… но… но… надо бы еще кое что выяснить, прежде чем нырять в этот омут
страсти с головой.
- Ты забавная, - вдруг произнес воин, не опуская руки. – Если ты хочешь идти со мной, должна
взять за руку. Если нет, тебя проводят в дом отца или покровителя.
Ааа, угадала, благородный. Восторг. И все бы хорошо, но остался только один вопрос:
- Слушай, воин, - я нервно облизнула пересохшие вмиг губы и с надеждой спросила, - а ты… ты
бедный воин?
От удивления он руку опустил. Чуть нахмурился, потом спросил:
- Это важно?
- Очень! - я подошла к нему, и теперь стояла так близко, а хотелось еще ближе. – Просто
понимаешь, мне… мне только бедный воин нужен.
И точно знаю, что у меня сейчас такая надежда в глазах, потому что если ж он не бедный, мне
придется отказаться, потому что мама если сказала, значит так нужно и… только бы он был
бедным!
Воин нахмурился сильнее, почти брови свел, потом задумался, а затем нехотя ответил:
- Да… я очень бедный воин. Я бы даже сказал - первый бедный воин Иристана… - и как-то
совсем шепотом добавил, - с конца.
Но я тогда этого шепота особо не расслышала, потому как радостно хватала его ладонь обеими
руками и с облегчением сказала:
- Тогда можно.
А он как-то странно на меня смотрел.
- Меньше слов, больше дела, - сказала радостная я, чуть не подпрыгивая вместе с ликующими
гормонами. - Куда идем?
Мне не ответили. На меня продолжали странно смотреть, и, кажется, даже уже начали
раздумывать на тему: «А зачем оно мне надо?».
А я смотрела на него, на шикарный разворот плеч, сильные руки, мужественную линию
подбородка, четко очерченные губы и… и горела вся, как сухой куст на ветру…
- Что же ты делаешь, женщина… - простонал вдруг воин, подхватил меня на руки и понес в
неизвестном направлении.
Хотя почему это неизвестном, это было очень даже известное направление… хоть и собиралась я
туда, с неизвестным мне мужчиной. Зато какой это был мужчина - сама собранность и
уверенность, красота и мужественность, возбуждение и сдержанность, и самое приятное -
благородный такой! И я смотрела на это лицо, шею, плечи, и снова лицо, губы, глаза…
- Ты такой невероятный, - слова вырвались сами, я даже не соображала что несу, - такой
красивый, такой чудесный, и благородный, и умный…
- Женщина, - его голос стал хриплым, - не донесу ведь!
- Мужчина, если ты думаешь, что я сейчас контролирую свою речь, то ты сильно ошибаешься… -