Я почувствовала, что уже не рада, что решилась на подобное знакомство, и начала немного отодвигаться от Изабель. В этот момент блондин продемонстрировал мне такую потрясающую улыбку, от которой у меня чуть не подкосились ноги. А шатен, подойдя ближе и почему-то широко раздувая ноздри, глухо пророкотал, протягивая свою огромную ладонь для рукопожатия.
— Меня зовут Коннор Макгрант, я любимый муж Изабель, а этот красавчик мой кузен, и его зовут Николас Макгрант. И мы просто счастливы составить такой очаровательной леди компанию, — улыбаясь и демонстрируя белоснежный, крепкий набор зубов, он легко пожал мою руку и аккуратно отпустил ее, поразив меня осторожностью, с которой он прикасался ко мне, как будто он тщательно дозировал свою силу.
Его кузен также осторожно схватил мою руку, но не торопился отпускать ее и, поднеся к лицу, мягко коснулся губами запястья. Я выдернула свою руку, спрятав ее за спиной, и покраснела в смущении. Они все трое уставились на меня, причем если Ник смотрел на меня с лукавой улыбкой, то Изабель и Коннор смотрели с какой-то понимающей отеческой заботой. Странно видеть такое на лицах молодых людей, такие взгляды должны быть у очень солидных много повидавших людей. От размышлений меня отвлек возмущенный длительной голодовкой рев моего желудка, от которого у меня даже уши покраснели, а мои спутники поторопились отвести нас на обед.
В ресторане сидело не так много народу, поэтому мы смогли удобно расположиться на веранде с прекрасным видом на океан. После заказа еды они пару минут просто рассматривали меня изучающим взглядом. У меня создалось ощущение, что меня потрошат словно старый чемодан, раскладывая все нужное и не нужное по полочкам. Снова стало неловко. Николас чуть нагнувшись ко мне игриво, но достаточно твердо заметил:
— Мне сложно поверить, что такая красивая девушка может отдыхать одна. Я бы ни при каких обстоятельствах не отпустил свою женщину одну, куда бы то ни было. О чем только думают мужчины Вашей семьи!
Я грустно улыбнулась, но решила ответить:
— Все мужчины моей семьи лежат на кладбище и, к сожалению, ни о чем думать, больше никогда не смогут. Особенно обо мне. Тем более, что я уже большая девочка, мне через два месяца двадцать пять исполняется, и вряд ли найдется хоть один человек, который сможет заставить меня что-то делать или указывать как жить.
Николас странно ухмыльнулся, обменявшись взглядами с Коннором, а Изабель рассмеялась над ними и сказала:
— Ты права, Милана, ЧЕЛОВЕК не сможет. Но в жизни все так странно и иногда неожиданно меняется, что иногда стоит задуматься, а так ли незыблемы наши утверждения.